– Тьфу ты! Чего тогда тянул! Я уж думал, есть за что зацепиться! – проговорил расстроенный Крячко и, отвернувшись от Гурова, стал смотреть в окно.
– Но уцепиться есть за что, – после небольшой паузы произнес Гуров, улыбаясь.
– Да ну не тяни же! – потребовал Крячко.
– Элитный клуб «Престиж», принадлежащий интересующей нас даме, – заведение дорогое, шикарное и закрытое. Попасть туда можно только по клубной карте. Члены клуба могут воспользоваться комплексом косметических услуг с применением современных технологий, а также...
– Ты что, подрабатываешь там рекламным агентом?
– Гаврилова Виктория Николаевна – хозяйка публичного дома. Этот статус за ней закреплен практически официально.
– Вот это уже интересно! Дальше!
– Имеет сына. Алексей Леонидович Гаврилов. Четыре года назад в возрасте двадцати двух лет проходил свидетелем по нашумевшему делу о распространении наркотиков в высших учебных заведениях города. После завершения процесса уехал во Францию изучать современное искусство, где и находится по сей день. Гаврилова за последний год посещала Европу как частное лицо минимум один раз в месяц. Пребывание ее за границей всегда ограничивалось тремя-четырьмя днями.
– Мать скучает по сыну?
– Вполне возможно. Но ее поездки по срокам всегда совпадали с отправкой на гастроли какого-нибудь творческого коллектива.
– Подожди! Если она сопровождала группы, то почему ездила как частное лицо? Почему нигде не проходит по документам?
– А вот это мы сейчас и постараемся выяснить.
Сыщики оставили машину на платной стоянке перед клубом.
– Для элитного заведения очень скромно, – оценил Крячко вход в клуб.
Небольшая арка перед входом, неоновая синяя вывеска с названием клуба и отделанная зеркальной плиткой дверь, по бокам которой стояли два качка в черных костюмах. Все это действительно не создавало впечатления чего-нибудь особенного.
– Полгода не был, а ничего не изменилось! – с широкой улыбкой проговорил Гуров.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака увесистое портмоне, достал из него синюю пластиковую карту члена клуба, показал ее качку и снова убрал.
– А это за охрану, – полковник пренебрежительно кивнул в сторону Крячко и протянул качку две стодолларовые купюры.
С невозмутимым видом тот взял деньги, сунул их в карман брюк и открыл дверь сыщикам.
– Теперь я знаю, где ты проводишь свободное от работы время, – съерничал Крячко, когда они зашли внутрь.
– Для охранника ты слишком разговорчив, – осадил его Гуров.
– Да, я уже понял, какую роль ты мне определил. Мог хотя бы предупредить. Я-то настроился, что мы на равных в клубе развлечемся, лучший костюм надел... Чего ты улыбаешься? Отличный костюм! Да этой джинсе сносу нет! – возмутился Крячко, заметив снисходительную улыбку напарника по поводу его внешнего вида.