Указанные обвинения сильно ударили по психике астронома.
Не чинясь, подписал Якоби-Колечкин все листы допросов, но замкнулся, стал дичиться людей, даже коллегу физика Джабраила выслушивал только при свидетелях.
– Я тебя с ним сведу, – пообещал Джабраил. – Интересный человек, прожил насыщенную событиями жизнь. Сам хочу расспросить его подробно о времени, как о физическом понятии, он хороший спец, разговорится. Бот начнутся общие работы, я тебя с ним сведу».
Но общих работ не случилось.
Вместо общих работ в конце июля началась срочная переброска заключенных.
Куда везут, этого никто не знал, но так получилось, что с поезда зэков ссадили в виду ночных огней какого-то северного города, может быть Мурманска. Под холодным ветром с моря загоняли на плашкоуты и под охраной вооруженных стрелков в полной тьме перевозили на борт черного, плохо освещенного парохода, огромного и еще более черного, чем сама ночь. Из трубы парохода летели густые искры, но сам он стоял на месте, медленно заглатывая в твиндечные трюмы партию за партией.
Семен попал в твиндек правого борта.
Рассчитан твиндек был человек на сто, не больше, а тут загнали сразу сто пятьдесят. Все равно самый светлый просторный угол под единственным не задраенным наглухо иллюминатором (расположенным так высоко, что заглянуть в него не было никакой возможности) заняли человек пятнадцать блатных. Они курили, плевались, весело переругивались. Тех, кто пытался занять место рядом с ними, гнали взашей. Скученная, забитая толпа издали жадно следила за тем, как урки, поплевывая, уминают хлеб с салом. Загнав врагов народа в твиндек, стрелки охраны исчезли с глаз, наглухо задраив металлические люки над металлическими трапами. В переполненном помещении на некоторое время наступила неопределенная настороженная тишина. Зэки приглядывались друг к другу – пытались понять, кто есть кто и что, собственно, происходит.
Семен с Джабраилом заняли нижние шконки.
Учитывая широкие плечи Семена и хмурый вид ученого горца, никто им в этом не препятствовал.
– Большой пароход, – покачал головой Семен. – Наверное, долго простоим на рейде. Такому пароходу надо много угля. Нелегкое дело, такая погрузка иногда длится неделями.
– А куда нас?..
– Ну, может, в Сибирь.
– Это как? Почему в Сибирь? – испуганно подвинулись к Семену ближние зэки. Врагам народа всегда интересно знать, где будет вестись их перевоспитание, а в Семене они сразу признали своего, но опытного человека. Именно опытного и своего, а не урку. – Как это, в Сибирь?
– Ну как? – просто объяснил Семен. – Повезу нас, братки, сперва морем до Диксона, вот вам и Север. А там хоть до Курейки, хоть до Красноярска, хоп пешком, хоть на барже. А если только до Оби дойдем, высадят обживать Нарымские земли. Нас ведь выгоднее везти в трюмах. Пароход крепкий, бимсы усиленные. Видите стальные балки под потолком, это и есть бимсы. А уж обратно загрузят пароход хлебом и пушниной. Нас выгрузят, а пароход загрузят хлебом и пушниной. Раскулачат, значит, врагов народа!