Корт подвел ладони под ее ягодицы и поднял Дрю в воздух, каким-то образом ухитрившись не выйти из нее.
- А теперь, жена? Ощущаешь меня... там? Клянусь, ты никогда не ускользнешь от меня...
Она сама не помнила, как очутилась на кровати. Он уложил ее и сам лег сверху, проникая туда, где еще осталось его семя.
- Никогда...
...никогда...
Он был таким безжалостно-жарким, так прижимал к кровати всем весом, что она в жизни не сознавала себя столь хрупкой и маленькой, отданной на милость яростной силы. Его жажда обладания сжигала ее.
- Подожди немного, маленькая лань. Теперь, когда я немного утолил свой голод, а ты изведала вкус...
- Вкус чего? Твоей власти надо мной? Разве это и без того не ясно? пробормотала Дрю.
- Надеюсь! - прорычал он, проталкиваясь в нее. Между ними пробежал холодок, словно чувственный огонь вдруг погас. Она слишком холодна, значит, придется немного ее подогреть.
Он принялся двигаться. Из горла Дрю вырвался полустон-полукрик.
- Ты привыкнешь, маленькая лань. Не могу понять, почему я так долго ждал, чтобы получить свое? Отныне я стану лакомиться твоими прелестями день и ночь.
Дрю охнула.
- Именно так: ты на спине, раздвинув ноги...
Она тонет... тонет в этих тягучих, бесстыдных непристойностях... не понимая, что будет дальше. Он поработил ее своим огромным телом и гигантским орудием, и теперь она еще более беспомощна, чем раньше. Куда девалось то ощущение власти над ним, побудившее надеть на себя эту сбрую... совсем как породистая кобылка под седлом... как ягненок перед мясником... она дала ему все, что он хотел, но при этом потеряла себя. Только последняя дура способна вообразить, будто обуздает его!
Отныне такова ее жизнь: распластанная под его телом, сосуд для его бессмысленной похоти.
Но ведь именно такими желают видеть мужчины всех женщин.
Его тело внезапно напряглось.
- Что с тобой? - пролепетала она.
- Я опять хочу тебя.
- Я не имею права ни в чем тебе отказать! - с горечью бросила она. - Не смею.
- Вот как? Лань забыла то наслаждение...
- Никакого наслаждения! Есть только господство и покорность. Делай все, что вздумается, и поскорее отпусти меня.
- Но я никогда не отпущу тебя, жена. Ты только начала платить мне за все, что я для тебя сделал. И я не сказал, что с твоей стороны это всего лишь подчинение. Чувствуешь, какая ты набухшая и влажная? Твое тело призывает меня взять его.
Это верно. Она надела на себя сбрую по своей воле, и сейчас горела от стыда за то, что самонадеянно мечтала властвовать над Кортом.
Это он диктует ей, начиная с того, что носить и есть, до постельных поз. Она просто не понимала плотских инстинктов мужчин.