– Говорят, ты сильно торопишься.
– Говорят, – Юра настроен мрачно.
– Что случилось? – Доктор уловил ситуацию.
– Моего осведомителя повязали… И за мной вчера был «хвост». Я ушел. Дома тоже проследил. Там они не были. Адрес, слава богу, им неизвестен.
– Что знает о твоих делах осведомитель? Насколько он серьезный?
– Я всегда сам на него выходил. По мере надобности. Но он знает главное – мой интерес. И знает, что я ни на ментов, ни на Контору не работаю. Те «баксами» не платят. Думаю, он подозревал, что я – конкурирующая фирма. Если так, то еще не все так плохо.
Доктор задумался.
– Он сдаст?
– Без сомнения.
– Что за человек?
– Таджик. На Центральном рынке торговал. Огурцы, лук, перец, баклажаны…
– Как ты на него вышел?
– Сначала просто познакомился. Потом помог с азерами разобраться.
– Это тот случай?
– Да.
Тогда Доктор сам давал добро на эти разборки.
Без такого разрешения Виктор Юрьевич запрещал своим агентам забираться в дебри. Но тогда азеры сели на осведомителя. Тот попросил защиты. Юра начал действовать. У авторитетного парня из азербайджанской группировки угнал «Мицубиси-Галант». Доктор на это дело выделил Юре сканер для определения системы сигнализации. После определения легко подобрать сходные параметры и действовать уже свободно, без риска. Потом поторговались и договорились – азеры не трогают нужного человека. Машину вернули. Естественно, Юра не говорил, что это он в одиночестве сработал. Сказал, что «даст команду вернуть». Авторитет возрос с двух концов – и у таджиков, и у азеров.
Но с одной стороны, этот авторитет весьма и весьма скользкий – лишь до критического случая. Доктор еще тогда говорил Алферову, что осведомителю следует подстроить компрометирующие обстоятельства. Не перед законом компрометирующие, а перед земляками из диаспоры. Это обычно более действенно. Юра все тянул время. То руки не доходили, то обстоятельства не позволяли. Ждал более удобного случая. Вот и результат.
– Какие у него связи с группировкой? Он лично в чем-то замешан? Использовали его?
– Очень ограниченные связи – родственные и земляческие. У них там все в основном на землячестве повязано. Эти парни – кулябские. Ленинабадские отдельно держатся. Памирские обычно не хотят иметь дело ни с теми, ни с другими. Я помню, как они раньше дрались друг с другом. Но в этот раз– на моей памяти, впервые – кулябские с памирскими объединились. Но это заслуга афганцев. Талибы руководят и теми, и другими. Но работа памирцев кончается уже в Казахстане. К нам они не приходят.
Доктор встал и прошелся по кабинету, постоял у окна. Подумал.