– Пограничники постарались, – сказал Доктор.
– Зачем? – не понял Ангел.
– Мины с учебными взрывателями. Сразу после нас взрыватели заменят на настоящие.
– А здесь растяжка… – показал Ангел. – Тоже для виду?
– Хочется надеяться, что тоже… На всякий случай, не на бога надейся, а на себя и… на меня… Еще Пулат мины ночью видит, а у Сохатого на них нюх, как у собаки… Не забудь предупредить Чена, чтобы не сказал, будто мы их установили…
– Кстати, Чен, похоже, переправился вместо Сохатого… Его голос…
Ангел с Доктором раздвинули кусты.
– Сюда… – коротко позвал Доктор, чтобы объяснить, почему они с Ангелом так долго в кустах отсиживались.
Чен сразу шагнул к ним.
– Осторожнее. Здесь мина на мине стоит… – предупредил его Ангел, и Чен опасливо застыл на месте, словно замороженный.
– Там чисто… Дальше… Сюда иди…
Чен все же ступал осторожно и совсем не профессионально. Интерполовцы определили это сразу. Не ходят так профессиональные вояки, когда знают, что район может быть заминированным. Они не ногами землю ощупывают, а взглядом или даже руками. Это еще одна информация к размышлению. И вывод напрашивается один – Чен является не исполнителем, а организатором, и в данной ситуации выполняет роль исполнителя только потому, что изменились планы, а он должен быть убежден, что дело будет сделано так, как это планировалось первоначально. Но как бы там ни было, в физическом противостоянии Чен для них не может быть так опасен, как другие боевики. Следовательно, с ним будет проще при захвате.
Ангел с Доктором мыслили одинаково и понимали друг друга без слов. Только переглянулись и по взглядам поняли, что думают об одном и том же.
– Где мины? – спросил Чен, приблизившись.
– Кругом… – Ангел показал в одну сторону, Доктор в другую. – И растяжки… Как только двинемся, ступать будешь за мной след в след…
– Я понял… – без уговоров согласился Чен.
* * *
Группа переправилась быстро. Человек на том берегу, специально взятый для этого случая, развязал веревку, и Пулат перетащил ее на свою сторону.
– Идем одной колонной, – скомандовал Дым Дымыч. – Я – ведущий. Соблюдать осторожность и тишину…
И сразу двинулся в непроглядную темноту леса. По движениям Сохатого совершенно не видно было, что он напряжен и что он всматривается в землю под ногами. Он шел спокойно и непринужденно, словно прогуливался. Тем не менее Сохатый трижды на коротком участке останавливался и поднимал руку. После этого делал широкий шаг – переступал или через мину, или через растяжку. Вся колонна, включающая в себя интерполовцев и боевиков, повторяла его маневр.