– С милицейского вертолета… – добавил Игорь Евгеньевич. – И это значительно упрощает нашу задачу…
– Упрощает? – не понял я.
– Полеты, как правило, регистрируются… И пассажиры вертолета – тоже…
Я вздохнул, удивляясь его наивности.
– Здесь не всегда можно встретить такой порядок, как в глубине России…
В это время, переключившись на нашу волну, вышел на связь подполковник Чередниченко:
– Командир! Есть перехват милицейского сообщения. Парни, кажется, попали в неприятную ситуацию… Надо выручать…
– Что там?
– Они кого-то захватили… Какого-то майора милиции… Против них вызвали ОМОН. Омоновцам, во избежание разбирательства, дан приказ стрелять на поражение…
– Еду… – коротко ответил я, понимая, что, имея на руках «подснежники», если их кто-то в самом деле уже имеет на руках, могут прослушивать и наши разговоры. И потому я даже не стал уточнять, в какую неприятную ситуацию попали наши парни, и почему они не выходят на связь…
* * *
Добраться до казармы – дело пяти минут, если учесть, что БМП не слишком разборчива в дороге. На сей раз я уже с парадного, если можно так выразиться, хода зашел. Если стреляли не с недостроенной трубы котельной, то опасаться нечего, поскольку вертолета поблизости не наблюдалось.
– Сергей Сергеевич на узле связи, товарищ подполковник, – доложил капитан Рудаков. – Вас ждет… Там у нас неприятности…
Я кивнул, не желая на ходу уточнять, откуда уже и дежурный знает про неприятности, хотя догадаться не трудно, поскольку перед дежурным был раскрыт сейф, и Рудаков убирал в него карты. Значит, что-то подбирал для подполковника Чередниченко.
2
Конечно, подполковник Буслаев вояка хороший, даже вне боевых условий доказал свои способности бойца, и Игорь Евгеньевич признавал это охотно, но Андрей Васильевич по своему профессиональному профилю не сыскарь, и, видимо, не сыскарь в душе, хотя и разведчик. Разведчик и сыскарь – это совсем разные понятия, хотя на взгляд дилетанта кажутся похожими. Это и стиль, и методика мышления другие. И потому для Буслаева выглядит практически недоступным такой сбор информации, который для сотрудника ФСБ кажется делом элементарным и не слишком сложным, по крайней мере, не чрезвычайно сложным. Организация сбора информации – это азы профессии, и каждый оперативник обязан этот навык иметь. И подполковник Капустин справедливо считал себя хорошим сыскарем. По крайней мере, организатором сыскного дела, поскольку он в настоящее время возглавляет отряд, искать сам, естественно, не должен, но организовать поиск придется, и он готов это сделать правильно.