– Обязательно, товарищ генерал…
* * *
Максим Юрьевич сразу заметил всех ментов, обложивших место похорон. Глупцы… Как бездарно все организовано. Только конченый идиот пойдет в такую откровенную ловушку. Почти не стесняются своего присутствия. И Тропилин здесь же ходит, откровенно держит в руках переговорное устройство. И Югов по сторонам глазеет…
Пусть глазеет… А где Аркадий?
Аркадий Ильич тоже по сторонам посматривал. У него тоже глаз опытный, и он, даже не зная большинство ментов в лицо, сумел их определить. Это видно по его усмешке, той самой, что делает его похожим на сатира. Но пора уже ему включаться в работу…
Максим Юрьевич тронул брата за локоть тогда, когда тот отдал какие-то распоряжения и хотел пройти к пока еще пустующей могиле.
– Два слова…
– Что? – Аркадий выглядел довольным.
– Позвони своему Бислану. На меня не ссылайся… Скажи ему, чтобы был осторожен. За ним следят по «наколке» капитана Югова…
– Какое отношение к Бислану имеет Югов? – нахмурился Аркадий Ильич.
– Самое непосредственное. Он был его стукачом. Югова кто-то вычислил… Чтобы заработать прощение, он сдал Бислана…
– Югов – стукач Бислана? – Аркадий не поверил.
– Да…
– Это точно?
– Абсолютно…
– А забыть ты об этом пока не можешь?
– Не понял тебя…
– Сразу Бислана брать не будут… Против него ничего нет… Пусть его возьмут, когда он свое дело сделает…
– Что он сделает?
– Заработает для меня два миллиона и для тебя один… А потом – пусть берут…
Максим Юрьевич растерялся. Такой реакции брата он не ожидал и не подготовился к ней. И, достаточно хорошо зная брата, понял, что настаивать сейчас – значит вызвать подозрения против себя. В итоге Максим Юрьевич просто плечами пожал и отошел в сторону…
Его вариант сорвался. Стоит подумать, может, есть и другие варианты…
Но, сколько он ни старался что-то придумать, лучшего ничего не нашел, как сдать Югова интерполовцам. Он стал набирать номер полковника Согрина. Металлизированный голос автоответчика предупреждал, что номер временно отключен…
* * *
Когда все бросали в могилу по горсточке земли, Ольга, взяв землю в руку, никак не могла бросить, понимая, что это уже последний момент… Но кулаком все же и она махнула – слабо, неуверенно. Комки земли стучали по крышке гроба глухо и казалось, что эти почти барабанные звуки заглушают голос матери, который может из-под крышки раздаться. Она так и стояла рядом с могилой даже тогда, когда кладбищенские могильщики взялись за лопаты и стали землю сбрасывать. Какая-то незнакомая женщина взяла Ольгу за плечи и в сторону отвела, к другим. Сама Ольга не просто ничего не чувствовала, она не хотела чувствовать, она словно сама в могилу провалилась, это будто бы ее засыпали, и она слышала стук комков земли по крышке своего гроба, изнутри этот стук слушала…