– Что за чушь? – возмутился он. – Все бумаги из ящика стола, что я просматривал, описаны и находятся в деле.
Тем не менее обыскали его рабочий стол и сейф. И отправились с обыском к нему домой. Вместе с самим Полом. Вот там он вздрогнул так, что любой, самый примитивный «детектор лжи» вырисовал бы в графике громадный скачок стрелки самописца. Но «детектора» здесь не было... А сыщик из департамента безопасности, выдвигая один из ящиков стола, просто вытащил и рассмотрел несколько деревянных бусинок. Идентичных тем, что были подброшены в сад профессора.
Маккинроя спасло то, что сыщики искали только бумагу, которая давно уничтожена, или выписки, которые могут пролить свет на это темное дело. Но Маккинрой давно вышел из детского возраста и не делает записей, которые способны его скомпрометировать. Тем не менее бусинки вошли в протокол, никого пока не заинтересовав. Но Маккинрой понял, что это его слабое место, в которое могут нанести удар. Протоколы будут читать более сведущие люди. Они могут заинтересоваться... Могут провести сравнение бусинок, найденных в саду, с этими бусинками...
Второй момент вообще не заинтересовал проводивших обыск агентов. А зря... Они перерыли в шкафу всю одежду. И вытащили из воротника пиджака три булавки. Те самые булавки, которых когда-то было четыре, но первую Маккинрой уже использовал в Колумбии. О существовании этих булавок не знает никто. И не должен знать... Это оружие, которое когда-то может и пригодиться... Но булавки с острием, смоченным в «поцелуе двузуба», никого не заинтересовали. Маккинрой подобрал их с пола уже после обыска. Итак...
Итак, для его ареста причин пока нет.
Значит, следует воспользоваться этим и немедленно бежать.
Потом может быть поздно...