Я позвонил Асафьеву сразу, как только отъехал от дома Сабировой. И после каждого слова сильно хохотал, чем несколько обидел майора. Должно быть, мой хохот был простой реакцией на бессонную ночь и на недавнее нервное напряжение, но фээсбэшник этого не понял.
– И как теперь прибор прикажешь списывать? – возмущенно поинтересовался он. – Восемьсот баксов стоит! Восемьсот...
– Будете, сударь мой, высчитывать по двадцать процентов из ежемесячного рациона кота. За злонамеренную порчу государственного имущества.
Асафьеву было не до шуток.
– Ты сейчас куда?
– К Лоскуткову.
– Что интересное будет, сообщи...
Курам на смех – ни Асафьев Лоскуткову, ни Лоскутков Асафьеву никогда не звонят. Просят меня выяснять новости и передавать. Если бы жизнь наша была устроена честно, то есть так, как и должна быть устроена нормальная жизнь – сколько сделал, за столько и получи, – то мне давно пора бы за исполнение обязанностей телефонного диспетчера плату требовать...
– Обязательно. Может, сам подъедешь?
– Минуты свободной нет. Я на «координации» сижу. Всех вайнахов местных по возможности проверяем. Это после Екатеринбурга. По всей России волна пошла...
– На дорогах тоже с вашей подачи началось?
– Что началось?
– Меня сегодня дважды останавливали.
– Это уже по линии Лоскуткова. «Винторез» ищут...
– Ладно, – сказал я и включил сигнал правого поворота. Вспомнил, что обещал купить бутылку водки продавцу магнитных стелек, если он что-то важное узреет. Как раз магазин рядом оказался.
В кабинете Лоскуткова на стуле для допрашиваемых, к моему удивлению, сидел довольно скучный по виду Колян и потягивал в ожидании моей бутылки лоскутковский чай. Судя по отсутствию в стакане ложки, как и я, без сахара. Можно сказать, родственная душа.
– Вот и частный сыщик... – сказал Лоскутков и непонимающе посмотрел, как я достал бутылку и протянул Коляну. Если свидетель занял стул здесь, вместо того чтобы продолжать торговлю, это может значить, что он точно что-то узрел.
– Я думал, ты сбрехал... – удовлетворенно сказал поклонник и пропагандист акупунктуры.
– Я слушаю... – без предисловий сообщил я, усевшись на свое привычное место у стены.
Лоскутков кашлянул, словно смутился. И посмотрел долгим неверящим взглядом на Коляна.
– Понимаешь, вот наш свидетель утверждает, что не Сабирова садилась в «Лексус».
– Как так?
– Очень просто. Сабирова была в той самой короткой песцовой шубке, которую она описывала, якобы на другой женщине, тоже «голосовавшей». На самом деле она несколько минут стояла там же, разговаривала с женщиной в зимнем спортивном костюме синего цвета. Потом та женщина вышла на дорогу и остановила «Лексус». А Сабирова пошла пешком.