– А при каких обстоятельствах вы его впервые увидели? Валентин сам показал?
– Да.
– И что он сказал при этом?
– Я спросила – зачем ему пистолет? Он ответил, как всегда, что это не мое дело.
– Где пистолет хранился?
– В ящике письменного стола.
– Вы имели к нему свободный доступ?
– Конечно. Стол никогда не закрывался. От кого закрывать, если мы только вдвоем жили…
– Но часто брали в руки? Просто из женского любопытства. Рассматривали?
– Ни разу. Терпеть не могу оружия…
Мне внезапно пришла в голову мысль. Я коротко глянул на Лоскуткова, предупреждая его противодействие. Он взгляд поймал и замер.
– Вы раньше когда-то стреляли из пистолета?
– Нет.
– У меня к вам, Александра, просьба, – я достал свой пистолет и протянул ей. – Выстрелите, пожалуйста, вот в эту стену.
Лоскутков встал, но ничего не сказал, только замер в позе готовой к прыжку кошки. Я, честно говоря, тоже был готов к действию. Как-никак, а пистолет был с боевыми патронами.
Санька удивленно посмотрела на меня, потом на Лоскуткова и неуверенно взяла в руки оружие. А ладонь у нее совсем детская.
– Стреляйте, – сказал я подбадривающе, а сам внимательно смотрел за ее тонкими пальцами.
Она подняла пистолет на уровень лица. Руку вложила в руку, как профессиональный американский киноактер, – фильмов все насмотрелись. И, тужась, нажала на спусковой крючок.
Выстрела, естественно, не последовало. А она все тужилась и тужилась, все давила и давила…
– Спасибо, – сказал я, забирая пистолет. – Достаточно. Это и требовалось доказать. Скажите, Александра, вы знаете, что это такое? – показал я на предохранитель.
Она отрицательно покачала головой.
Лоскутков посмотрел на меня почти со злорадной улыбкой. Сам он не рискнул бы на подобный эксперимент.
– Будь другом, позвони в райотдел, пусть лысый Кудрявцев подсуетится и выяснит у дежурных, которые Александру принимали, – был ли пистолет поставлен на предохранитель? Лоскутков вышел в смежный кабинет и дал указание своему помощнику Володе. Аппараты в кабинетах были параллельные, и слышно было, как Володя несколько раз набирал номер. Очевидно, Кудрявцев оказался еще и любителем телефонной болтовни. Мы тем временем продолжили допрос, и я, взглядом попросив у мента согласия, попробовал взять инициативу в свои руки. Пора было совместить сказанное Гошей Осоченко с рассказом самой подозреваемой.
– Я не уверен, что вы, ни разу до этого не имея дело с пистолетом, сумели застрелить мужа. Но постарайтесь в этом убедить его, – я кивнул в сторону майора. – А мы пока перейдем к дальнейшему разговору. Теперь расскажите мне, чем занимался ваш муж?