– Спасибо, утешил, – сказал Басаргин зло.
– Утешать тут нечем. Давай сразу так составлять протокол, чтобы меньше скользких моментов было.
Валера налил себе рюмку и быстро опрокинул ее в тонкогубый рот. Забыл, должно быть, за умственными потугами, что он сегодня за рулем.
– Советуй.
– Про глаза – не надо. Глаза ты можешь у девиц рассматривать и описывать их своей жене. Не знаю, что из этого получится, но доброго результата и в этом случае ждать не приходится... Дальше... Про твои мысли о лифте – не надо. Это вызывает ассоциацию. Каждый сломанный лифт нельзя приписывать проискам киллера. Иначе у нас все, кто оружие имеет, в случае поломки лифта начнут стрелять в первого, кто им навстречу в подъезде попадется...
Басаргин устал сопротивляться еще и потому, что сам понимал правоту следака.
– А что надо?
– Начнем с того, что парень странно себя вел.
– Что такое «странно себя вел»?
– Я не знаю, что это такое. Это и есть твое сканирование глаз. Но объяснить это следует иначе. Стандартной и ясной даже дураку фразой. Предположим, он излишне резко попытался отвернуться, и – дальше-больше... У него распахнулась пола пиджака, и ты увидел пистолет.
– Я не увидел его. Я просчитал его местонахождение.
– Ты думаешь, им интересны твои расчеты? Нет, друг дорогой, им нужно как можно короче, яснее и... «ничегонеговоряще»... Мог ты увидеть пистолет?
– При удачном повороте – вполне.
Лысцов прямо, не мигая, посмотрел в глаза:
– Значит, запомни, ты его видел.
Басаргин хмыкнул:
– Я запомнил. Я его видел. Я, между прочим, специально его локтем задел, помогая ему посторониться. Он посторонился так, чтобы пола не распахнулась.
– Нет. Он посторонился как раз так, что пола распахнулась. А локтем ты его нечаянно задел. И вот только тогда ты сопоставил появление человека с пистолетом, остановку лифта, должность, которую ты занимаешь в ФСБ, кавказскую внешность незнакомца...
– Я не выделил кавказских особенностей в его лице... Только то, что чернявый. Но он имел полное право и русским быть, и французом, и итальянцем... Одинаково...
– А я выделил, – настаивал Лысцов.
– Ты выделил, имея на руках водительские права и прочитав его данные.
– Прокурор будет заглядывать именно в документы, а не в лицо трупу. Он на опознание в морг не поедет, будь уверен.
– Пусть так. Кстати, с чего ты взял, что он чеченец? В правах национальность не пишется.
Майор вдруг растерялся. Они оба готовы были рассмеяться над ситуацией. Настолько все, в том числе и офицеры ФСБ, привыкли, что угроза идет от чеченцев, что не представляют в качестве убийц людей другой национальности. Как глупо!