– Что?! – не поверила своим ушам Фиона.
– Джулия умерла, – повторила графиня, – и Ян тоже.
Сердце девушки сжалось от горя.
– Джулия? Ян? Умерли? Но как это произошло? – спросила она, все еще не веря в случившееся.
– Их убили. Джулию убили за то, что она пыталась обелить имя Яна.
Леди Макфи говорила очень тихо, но Найл услышал ее слова. Убиты два близких Фионе человека.
– Что ты имеешь в виду, говоря обелить имя Яна? – ласково спросила Фиона. – Я думала, что Джулия и Ян находятся на Колонсее.
Лицо графини было бледным, но спокойным, она взяла себя в руки. Мужество, с которым она переносила боль страшной утраты восхитило Найла. Он знал, что Ян – старший сын леди Макфи. За отказ участвовать в войне с Наполеоном Яна разжаловали. Все мужчины Хайленда ушли тогда воевать, многие из них не вернулись, а тех, кто вернулся, посчитали предателями.
Едва выговаривая слова, графиня начала свой рассказ.
– Месяц назад Яна вызвали во Францию. Потом пришло сообщение о том, что он стал французским шпионом, работал на партию «Возрождение Наполеона» и погиб. Джулия не поверила этому, и сама поехала во Францию, чтобы на месте во всем разобраться и спасти имя Яна от позора, – губы леди Макфи задрожали. – Я только что получила письмо от твоего отца. Ее тоже убили.
– О Господи! – прошептала Фиона. – Почему же ты мне раньше ничего не рассказала?
Графиня, скрывая боль, улыбнулась дочери:
– У тебя и так было много проблем. Я собиралась все рассказать тебе некоторое время спустя.
– О мама, мне так жаль.
Фиона обняла мать и прижала ее к груди.
Найл понял, что лучше оставить женщин наедине, но просто уйти он не мог. Ему хотелось быть рядом на тот случай, если понадобится его помощь. Ради матери Фиона сдерживалась, не давая воли рвущимся наружу чувствам, но рано или поздно она сорвется. И в этот момент Найл хотел быть возле нее.
Фиона, нашептывая утешительные слова, укачивала свою мать, сама еще почти ребенок, она успокаивала пожилую, умудренную жизненным опытом женщину. Найл всегда знал, что она волевая и сильная натура, но даже не подозревал, что ее сила так велика.
Обе женщины беззвучно плакали. Найл смотрел на них, и его сердце разрывалось от сострадания. Но ведь он собирается причинить им еще большую боль, убив последнего сына и брата.
Впервые за три года Найл всерьез усомнился в правильности своего решения.
Леди Макфи ушла, и Фиона, опустошенная горем, посмотрела на мужа. Найл ждал в том же бледно-лиловом кресле, в котором совсем недавно сидела она. Им обоим казалось, что прошла целая вечность.
Огорчение Фионы сменилось яростью. Она не могла спокойно смотреть на Найла. Как может он оставаться таким хладнокровным, видя ее глубокое горе? Хотя от него всего можно ожидать. Может быть, именно сейчас он планирует убийство ее второго брата.