– Почему, Олпин? – прошептал Найл срывающимся голосом. – Почему ты это делал?
Всегда спокойный и невозмутимый, Митчелл менялся прямо на глазах. Его узкий нос уныло повис, рот сморщился, а глаза наполнились крупными, как у ребенка, слезами.
– Я был вынужден, – невнятно пробормотал он, – все началось с той женщины в Бостоне. Мне пришлось ее убить, потому что она меня видела. Она видела меня с… мужчиной и угрожала рассказать об этом, если я ей не заплачу. Я вынужден был избавиться от нее. Она все равно проболталась бы, даже получив деньги, а я лишился бы всего: титула, офицерского чина, любви отца, уважения товарищей.
– Но почему ты так зверски расправился с ней? – спросил Найл. Ему хотелось, чтобы все происходящее оказалось только ночным кошмаром, но, к сожалению, это было не так.
Митчелл пожал плечами:
– Она была грязной, развратной женщиной. Она шантажировала меня, почему же я должен был с ней церемониться?
Это полное отсутствие угрызений совести поразило Найла.
– А Уинтер и Скалторн? Они ведь были твоими друзьями, – безразличным голосом проговорил Найл. Чтобы выдержать этот ужасный разговор он должен был отказаться от эмоций.
Митчелл умоляюще посмотрел на Найла, его глаза снова наполнились слезами.
– Неужели ты не понимаешь, что мне пришлось это сделать, – жалобно пробормотал он, – они могли убить тебя на дуэли, а я не мог так рисковать, – его голос упал до шепота, – я люблю тебя.
Наступила томительная пауза, которую прервал резкий голос Дункана Макфи:
– Ты объяснил, почему убил ту женщину, но зачем же ты подставил Найла? Ты ведь только что сказал, что любишь его.
Бледно-голубые глаза смущенно забегали.
– Я… я не знаю. Найл некоторое время провел с ней и вышел с довольной улыбкой на лице. Он даже посоветовал мне последовать его примеру, – Митчелл громко всхлипнул, – выходя от проститутки, он всегда рекомендовал воспользоваться ее услугами, а меня это просто бесило. Я хотел, чтобы он принадлежал только мне.
– О Боже! – простонал Найл. Исповедь Митчелла привела его в ужас. – Мы же были братьями, Олпин.
Митчелл презрительно усмехнулся.
– Это ты так думал, а я люблю тебя еще с детства и очень страдал всегда от того, что ты воспринимаешь меня только как друга, как брата. Сначала ты бегал за девчонками, потом стал увиваться за женщинами, ты не хотел только меня, – Митчелл пожал плечами, выражение его лица изменилось. Он больше не плакал, глаза мужчины гневно сверкали. – В ту ночь, – продолжил он свой рассказ, – ты довел меня до бешенства, заявив, что мужчинами я, похоже, интересуюсь куда больше, чем женщинами. Ты зашел слишком далеко Найл. И за это я тебя наказал.