В двадцать пять минут двенадцатого внимание Жана Лазара во второй раз было привлечено к племяннику мадам Дюваль. На сей раз это сделал Кристиан Бертран, старший помощник Лазара. Как всегда в подобные моменты, Лазар находился в раздевалке – единственный человек, спокойный, как скала, в беспокойном море людей. Он был вместе с Куэст – моделью, которая самому Бертрану решительно не нравилась, но тем не менее была сейчас прекрасна в этом сказочно красивом платье. Насыщенный фиолетовый цвет фуксии в сочетании с аметистовым колье шириной в восемь сантиметров! Лазар собственноручно поправлял вуаль на романтичной шляпке Куэст. Ему, видите ли, казалось, что эту вуальку нужно опустить на два миллиметра ниже. И он не отошел от Куэст, пока не сделал так, как считал нужным.
– Мсье Лазар… – учтиво кашлянул Кристиан Бертран. – Извините, что отрываю вас от дел в такой момент…
– Что у вас?
– Понимаете, ввиду сложившейся ситуации… Полиция, служба безопасности и все такое… Мсье Лазар, мне было сказано принять все меры предосторожности, а тут – молодой человек, который был с мадам Дюваль. Кажется, он оставил ее одну. И никто не знает, куда он подевался.
– Я знаю. – Лазар пронзил Бертрана своим знаменитым испепеляющим взглядом. – Он дожидается меня в моем кабинете. Вскоре я смогу уделить ему внимание. Так что будьте добры заняться более важными делами, чем племянник мадам Дюваль. Показ начинается, – он взглянул на часы, – через три с половиной минуты. И если он начнется хотя бы на полминуты позже, можете считать себя свободным от ваших нынешних обязанностей.
– Слушаюсь, мсье Лазар.
Бертран подобострастно попятился и тут же попытался сорвать злость на распорядительнице. Но не на ту напал. У этой представительной дамы был сорокалетний опыт укрощения мужчин. А уж такого, как мсье Бертран, она могла поставить на место в два счета.
– Ваше место – в вашем офисе, – прогремела она. – И если вы полагаете, что я собираюсь выслушивать указания от вас или какого-нибудь придурка из полиции, то глубоко заблуждаетесь. Для меня существует и всегда существовал только один начальник – мсье Лазар. А теперь посторонитесь-ка, пожалуйста, не мешайте. Мадемуазель Куэст, душечка, подите сюда…
Бертрану снова пришлось сдать назад. Мимо прошествовала эта дылда Куэст, которая в туфлях на шпильках была на полголовы выше его. Сюда, за кулисы, шум зала доносился приглушенно, чуть слышно. Он был зовущим и нежным, как шелест морских волн, накатывающих на морской песок. Манекенщицы были готовы, помощницы тоже – все приведено в состояние полной готовности. И вот торжественно зазвучал Бах, ликующе и уверенно, предвещая волшебство, праздник, успех. Куэст поднялась по ступенькам, угрюмо сосредоточилась и решительно пошла вперед – на подиум. Бертран посмотрел на часы. Они показывали ровно полдвенадцатого. Пора было отправляться в свой офис, где он увидит все на экране. Выходя из раздевалки, Бертран к собственному изумлению обнаружил, что Жан Лазар, который обычно не выпускал на подиум ни одной модели, лично не осмотрев прежде наряд со всех сторон, тоже уходит. Дойдя до конца длинного коридора, Лазар свернул в сторону своего кабинета.