В знак молчаливого согласия Ченс повернулся, и они зашагали по тяжелому песку, где уже пролегла дорожка их следов. Он снова прижал ее к себе. Некоторое время Флейм вглядывалась в оставленные ими отпечатки ступней – одни большие, другие маленькие, они располагались вплотную друг к другу, что пришлось ей по душе.
Она подняла голову и посмотрела на гигантские кипарисы впереди с причудливо изогнутыми ветром стволами. У ближайшего дерева какой-то человек в желтовато-коричневой куртке курил сигарету и… наблюдал за ними. Она это ясно видела. Он быстро бросил сигарету, затоптал ее, повернулся и пошел прочь в том же направлении, что и они. Но когда он оглянулся, то четко обозначился его ястребиный профиль.
Это был официант в коричневых ботинках, тот самый человек, который вчера вечером сунул ей предостерегающую записку. От неожиданности Флейм споткнулась, нарушив ритм их шага.
– Осторожно. – Он крепче обнял ее, думая, что ей что-то попалось под ноги.
Она почувствовала на себе его взгляд и постаралась быстро стереть со своего лица выражение шока. Но, как видно, недостаточно быстро.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
– Нет, ничего.
Не могла же она сказать ему, что какой-то человек ехал за ними до самого Кармела, особенно, если учесть, что его, как она подозревала, нанял Мальком.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
Флейм широко улыбнулась. Однако она сомневалась, что Ченс ей поверил.
В полутемном зале маленький оркестрик наигрывал мечтательную балладу, нежную и томно-чувственную. Несколько пар медленно двигались по танцплощадке размером с носовой платок, которую частенько именовали интимной.
Флейм была полностью согласна с этим определением – они с Ченсом танцевали, тесно прижавшись друг к другу, расслабленно покачиваясь в такт музыке и соединив головы, время от времени Ченс ласково касался губами ее виска или щеки.
Она медленно провела пальцами по упругим мышцам его шеи и по коротко остриженным черным волосам. В его чудесных объятиях она забыла обо всем на свете, в том числе и о темно-зеленом седане, неотступно следовавшем за ними от самого Кармела, соблюдая дистанцию в три машины, и потом, когда Ченс за ней заехал, припаркованном на углу. Сейчас ничего этого не существовало, только обхватившие ее руки и наполнявшая ее томная музыка.
Его губы легко потерлись об ее лоб, и Флейм улыбнулась.
– Прогулки по берегу, ужины при свечах, джунгли орхидей, нежная музыка, мягкое освещение, танец в обнимку… У меня складывается впечатление, будто за мной старательно ухаживают, – прошептала она и увидела, как его губы изогнулись в улыбке.