Через час они были дома. «Очень странно, – думала Гейли, – как быстро я научилась называть жилище Брента домом».
Иногда казалось, что она напрасно торопится, до свадьбы оставался почти целый месяц, всякое могло произойти до венчания. Но дело заключалось отнюдь не в доме. У нее было неплохое жилье, оно очень нравилось как ей, так и Бренту. Только место, где находился Брент, она могла теперь называть своим домом. Это немного тревожило ее. Пугало скоротечностью, с которой все произошло. Они попали в страшную взаимную зависимость. Но не в том смысле, что служили друг для друга своеобразными подпорками, на которые можно опереться. Напротив, по натуре оба были очень самостоятельными людьми, уверенными и одаренными каждый в своей области. Гейли вовсе ни к чему было каждую секунду знать, где находится Брент, но когда он отлучался, а этих секунд набиралось слишком много, она начинала сгорать от нетерпения увидеть его, притронуться к нему, побыть с ним.
Едва они ступили через порог, как Брент подхватил невесту на руки.
– Эй! – вскрикнула она, но гибкие руки уже обвились вокруг его шеи.
– Э-гей, – отозвался Брент, огромными шагами преодолевая путь до лестницы. Затем он стремительно помчался вверх, перепрыгивая через две ступеньки.
– Но мы отсутствовали не так уж долго, – мягко поддела его Гейли, играя пальцами в его волосах.
– По мне, так целую вечность.
Через минуту они были в спальне, а еще через секунду торопливо сбрасывали одежду. Когда же Брент, возбужденный и решительный, поднялся над ней, Гейли заглянула ему в глаза и спросила:
– Неужели ты веришь в то, что мы никогда не устанем друг от друга?
– Никогда.
– Правда?
– Гейли!
– Что такое?
– Может, после поговорим?
Плечи ее вздрогнули от смеха. Оборвав смех, она разволновалась. Нет, конечно, никогда их страсть не остынет. Она ни за что не устанет любить его, просыпаться и видеть его лицо, красивое или изборожденное морщинами, молодое и свежее или иссушенное старостью. От его прикосновения Гейли словно утратила вес и взмыла ввысь. Она парила так высоко, что могла бы потрогать звезды.
Они вместе взобрались на вершину наслаждения и одновременно устало замерли друг подле друга. Затем вновь, уже медленнее, Брент принялся любить ее. Он обладал потрясающей способностью инстинктивно улавливать ее желания, а две недели их близости превратили его в восхитительного любовника, перед которым невозможно было устоять. Ни разу не случалось, чтобы Брент не сумел возбудить в Гейли ответного желания. Он тонко чувствовал, где поцеловать ее и где погладить, а когда надо сделать и то и другое. Он улавливал любой малейший намек в каждом ее движении. Он всякий раз оставлял ее сладостно измученной, но возбужденной. Поэтому она всегда отходила ко сну, думая о приятном: о том, как влажный, упругий источник ее удовольствий скользит по коже и как иногда замирает у нее внутри, о том, как эти большие руки красноречиво, выразительно повествуют о чувствах любимого…