– А ну-ка возьми себя в руки! – сказал он жестко. – Не разваливайся. Нам сейчас драться придется, разваливаться некогда… – Он встал и снова потер лицо. – Правда, с вашими окаянными башнями… Но ведь война – ядерная! Массаракш, никакие башни им не помогут…
«ПОТОРАПЛИВАЙТЕСЬ, ФАНК, ПОТОРАПЛИВАЙТЕСЬ!»
– Поторапливайтесь, Фанк, поторапливайтесь. Я опаздываю.
– Слушаюсь. Рада Гаал… Она изъята из ведения господина государственного прокурора и находится в наших руках.
– Где?
– У вас, в особняке «Хрустальный лебедь». Считаю своим долгом еще раз выразить сомнение в разумности этой акции. Вряд ли такая женщина может помочь нам управиться с Маком. Таких легко забывают, и Мак…
– Вы считаете, что Умник глупее вас?
– Нет, но…
– Умник знает, кто выкрал женщину?
– Боюсь, что да.
– Ладно, пусть знает… С этим все. Дальше?
– Сенди Чичаку встречался с Дергунчиком. Дергунчик, по-видимому, согласился свести его с Тестем…
– Стоп. Какой Чичаку? Лобастый Чик?
– Да.
– Дела подполья меня сейчас не интересуют. По делу Мака у вас все? Тогда слушайте. Эта чертова война спутала все планы. Я уезжаю и вернусь дней через тридцать-сорок. За это время, Фанк, вы должны закончить дело Мака. К моему приезду Мак должен быть здесь, в этом доме. Дайте ему должность, пусть работает, свободы его не стесняйте, но дайте ему понять – очень, очень мягко! – что от его поведения зависит судьба Рады… Ни в коем случае не давайте им встречаться… Покажите ему институт, расскажите, над чем мы работаем… в разумных пределах, конечно. Расскажите обо мне, опишите меня, как умного, доброго, справедливого человека, крупного ученого. Дайте ему мои статьи… кроме совершенно секретных. Намекните, что я в оппозиции к правительству. У него не должно быть ни малейшего желания покинуть институт. У меня все. Вопросы есть?
– Да. Охрана?
– Никакой. Это бессмысленно.
– Слежка?
– Очень осторожная… А лучше не надо. Не спугните его. Главное – чтобы он не захотел покинуть институт… Массаракш, и в такое время я должен уезжать!… Ну, теперь все?
– Последний вопрос, извините, Странник.
– Да?
– Кто он все-таки такой? Зачем он вам?
Странник поднялся, подошел к окну и сказал, не оборачиваясь:
– Я боюсь его, Фанк. Это очень, очень, очень опасный человек.
В двухстах километрах от хонтийской границы, когда эшелон надолго застрял на запасных путях возле какой-то тусклой заплеванной станции, новоиспеченный рядовой второго разряда Зеф, договорившись по-хорошему с охранником, сбегал к колонке за кипятком и вернулся с портативным приемником. Он сообщил, что на станции творится совершеннейший бедлам, грузятся сразу две бригады, генералы перелаялись между собой, зазевались, и он, Зеф, смешавшись с окружавшей их толпой ординарцев, денщиков, адъютантов позаимствовал этот приемник у одного из них.