Когда, воодушевленный успехом, я вышел на платформе в Тирлволле совсем в ином настроении, чем три месяца назад, "Моррис" уже ждал меня у вокзала. Но Кена за рулем не оказалось - за мной приехал Янус. Неразговорчивый малый едва отвечал на мои расспросы и все время пожимал плечами:
- Кен простудился. Робби уложил его в постель из предосторожности, все же сообщил он.
В Саксмире я тут же бросился к мальчику. Я сразу заметил, что у него жар, но он был в своем обычном настроении и шумно бунтовал против Робби.
- Что за чушь, - возмущался он. - Я просто промочил ноги: гонялся по болоту за птицей.
Я присел рядом, шутливо рассказал о своем визите в Министерство, а потом пошел отчитываться к Маку.
- У Кена температура, - сразу объявил он. - Робби сделал анализ: кровь у мальчика не очень. Может быть, начинается.
Внезапный озноб прошел у меня по спине. Я сообщил шефу о результатах поездки, и он коротко кивнул:
- Что бы ни случилось, чиновники нам здесь сейчас не нужны.
Робби я нашел в лаборатории. Он возился у микроскопа, просматривал снимки и, только закончив дела, обратил на меня внимание:
- Что-то уж слишком рано, но через двое суток все прояснится. У него инфекция в правом легком, а при лейкемии это может оказаться смертельным. Идите-идите, развлекайте Кена.
Я притащил в спальню мальчика проигрыватель, и мы прокрутили с дюжину пластинок. Он был оживлен, потом задремал, а я сидел у его кровати и думал, что же тут можно поделать. У меня пересохло во рту, в горле стоял комок, все кричало во мне: "Не допусти!"
Разговор за ужином не клеился, и мы еле вымучивали темы. Мак вспомнил свои студенческие дни в Кембридже, а Робби рассказал, как он последний раз играл за команду Гая [Гай (сокращенно) - больница Гая в Лондоне. Основана в 1721 г. книготорговцем Т. Гаем.] в регби. Я, кажется, вовсе молчал. Вечером я заскочил к Кену пожелать спокойной ночи, но мальчик уже спал. Янус дежурил у его кровати. В своей комнате я попытался читать, но не мог сосредоточиться. На море сгустился туман, и на маяке каждые несколько минут бухал колокол, будто в мире не осталось никаких других звуков.
Следующим утром Мак заглянул ко мне без четверти восемь.
- Кену хуже, - сообщил он. - Робби собирается попробовать переливание крови, Янус будет ассистировать: ведь в прошлом он фельдшер.
- А мне что делать? - спросил я.
- Помогите подготовить к работе "Харон-1" и "Харон-3". Если Кену не станет лучше, может быть, я приму решение начать первую фазу эксперимента "Стикс". Я уже предупредил миссис Я., что может понадобиться девочка.