Все это было. Было - когда-то…
А ныне - лишь языки пламени разгорающегося пожара.
- -
Каждый день Икизоку думала, что вот он, - предел!
И жизнь ее бессмысленна и пуста без отца и мамы. Даже последняя надежда - обряд вызова Господина Лянми - оказался на деле насмешкой над ней. Она потеряла все деньги, которые у нее были, но самое плохое - она потеряла надежду.
Девочка вспомнила больницу, молодую женщину по имени Митику и едва не заплакала. Тогда она еще надеялась. Тогда она вновь почувствовала, что жива и кто-то о ней хоть немного заботится.
Но это прошло… А теперь?
Теперь она никому не нужна, заперта в этих больших пустых комнатах, рядом с покоями Хёгу-шангера. Забыта, словно сломанная игрушка. Видно, ее жизнь так и исчезнет, подобно росе, что скоро будет высушена солнцем.
Она подняла глаза на человека, перед которым стояла на коленях. Тот сидел в кресле и глядел на нее. Глазами старик, а телом и лицом - молод, не старше тридцати.
Господин Лянми.
- Я пришел принести тебе Слово, - тихо сказал Господин Лянми, - и слово это - Выбор.
Как неожиданно.
- Меня призвали ради одного чуда, - медленно, отделяя каждое слово маленькой паузой, произнес Господин Лянми, - именно его я и могу совершить.
Он всмотрелся в замершую перед ним на коленях девочку.
- Но я могу совершить и другое, маленькое чудо - я могу заставить тебя забыть родителей. Твои воспоминания исчезнут, словно лед на весеннем солнце, медленно растают и высохнут, растворясь без следа в теплом воздухе. Душа твоя обновится, в ней не будет места для слез, сожаления о прошлом и горчащих, словно старое масло, воспоминаний.
Девочка замотала головой, глядя на Господина глазами, в которых свернулась тьма ужаса.
- Нет, нет, нет!
- Я так и думал, прости меня, дитя, я не смог предложить тебе большего, - Господин Лянми протянул руку и нежно погладил воздух над головой Икизоку. - Я прошу прощения от своего имени и от имени того, чье тело ношу. Он тоже сожалеет. Он чувствует себя жестоко виновным перед тобой.
Девочка молчала, царапая пол взглядом сухих глаз.
- У него не было выбора. - Господин Лянми помолчал. - Нет. У него был выбор, но это был плохой выбор. Прости его, если сможешь.
Тишина вязкой смолой заполняла комнату. Звуки города тихо гасли и растворялись в ней. И лишь слова Господина медленно плыли перед глазами Икизоку, словно льдины на весеннем ледоходе, сталкиваясь краями, шепча и грохоча.
Прости, если сможешь. Прости, если… Прости…
Девочка прикоснулась пальцами к вискам. Сумеет ли она это сделать… Или нет?
Как болит голова!
И - сердце.