Я подошла к кровати, взяла пакет и вытряхнула содержимое на покрывало. Ах, ну да, где-то так и представляла себе… Короткая юбка-шотландка, запах делает ее практически всеразмерной и белые гольфы. Так вот кто вы, поэт Сенин – старый фавн, любитель молоденьких нимф…
– Я вуайер, подсматривающий… как будет угодно. Мне нужно только смотреть, я абсолютно безвреден.
Он вытащил из шкафа узел каких-то веревок и стал пристраивать непонятную конструкцию на крючки замысловатой формы, в проеме двери, соединяющей гостиную и спальню. Я наблюдала за ним, он быстро справился с узлом, и тот превратился в качели, настоящие плетеные качели.
– Сначала выпьем, – скомандовал он.
Сунул мне в руку рюмку, звякнул об ее край своей, и быстро отправил содержимое в рот.
– Давай, переодевайся, – сказал он нетерпеливо.
С одной стороны в 'невинных' играх Сенина я могла бы приобрести дополнительную информацию и даже некий опыт, но мне не нравился маниакальный блеск в его глазах. Все-таки первое впечатление верно, не зек, конечно, но отдаляет его от криминала тонкая грань, а вот сможет ли он на ней удержаться, тут я уверена не была. Да, я испугалась. Кто бы не испугался?
– Нет, – твердо сказала я. – Я не давала согласия.
Поставила рюмку на столешницу бара, и чуть не запутавшись в качелях, выскочила в гостиную. Послышался звон разбитого стекла, и у входной двери меня догнал взволнованный поэт.
– Аллуся! Что я сделал не так? Лера сказала, что ты согласна!
Ах, вот оно что, сводня подсунула меня Клинту Иствуду, забыв предупредить о его шалостях… А впрочем, я сама сказала – главное, чтоб не маньяк. А вот не маньяк ли…
– Прощайте, Сергей Александрович!
Я понуро брела по бульвару, в окнах дома бывшего советского Союза писателей один за другим загорались огни хрустальных люстр.
– Эгей, Долли, вот так встреча!
Мамочка, да ведь это мой знакомец! Каков шанс встретиться дважды в огромном городе, у дома, где ты была впервые, даже если вы почти соседи? Никакого. Я удивилась, но рада ему не была.
– С работы что ли? – распахнув дверь автомобиля, и перегородив мне путь, спросил Константин.
– Да пошел ты, – буркнула я, мое настроение располагало к раздумьям в одиночестве, а не к выслушиванию игривых шуток красавца-серцееда. Похоже, он догадался об этом и сменил тон:
– Случилось чего?
Я посмотрела на него – ну что тебе надо от меня, отстань… Его взгляд навстречу, желто-зеленый, нереальный какой-то, кошачий, любопытный.
– Давай, садись, – настаивал он, похлопывая по твидовому сиденью.
– Отстань, – снова огрызнулась я, – вот пиявка!