– Ваше величество, вы имеете все основания беспокоиться по поводу молчания моего брата. Я думала об этом целый день и пришла к такому заключению: изменились обстоятельства, изменился и он.
– Другими словами, увидав, что король Карл заболел, а герцог Анжуйский стал польским королем, он рассудил за благо остаться в Париже и не спускать глаз с французской короны?
– Совершенно верно.
– Что ж, пусть остается здесь – этого-то мне и нужно, – отвечал Генрих. – Но это меняет весь наш план, так как теперь для моего бегства мне требуется гарантий втрое больше, чем если бы я бежал вместе с вашим братом, чье имя и участие в деле обеспечивали мою безопасность. Но что меня удивляет, так это молчание де Муи. Бездействовать – не в его обычае. Нет ли о нем каких-нибудь известий?
– У меня, государь? – с удивлением спросила Маргарита. – Откуда же?
– Э, черт возьми! Это же могло получиться совершенно естественно, душенька моя: чтобы доставить мне удовольствие, вы соблаговолили спасти жизнь малышу Ла Молю... Этот мальчик должен был уехать в Мант... Но если люди уезжают, то ведь они могут и вернуться...
– А-а! Вот где ключ к загадке, которую я тщетно пыталась разгадать! – ответила королева. – Я оставила у себя окно открытым, и, вернувшись в комнату, нашла на ковре записку.
– Вот видите! – сказал Генрих.
– Но сначала я ничего в ней не поняла и не придала ей никакого значения, – продолжала Маргарита. – Может быть, я не сообразила, и она пришла оттуда?
– Возможно, – ответил Генрих, – и я даже осмелюсь заметить, что это весьма вероятно. Нельзя ли мне прочитать эту записку?
– Конечно, можно, государь. – сказала Маргарита, подавая ему ту половинку, которую она спрятала в карман.
Король Наваррский взглянул на записку.
– А разве это почерк не Ла Моля? – спросил он.
– Не знаю, – отвечала Маргарита, – мне показалось, что это подделка.
– Все равно прочтем, – сказал Генрих и прочел: «Мне необходимо переговорить с королем Наваррским. Дело спешное. Жду». Ага! Вот как! – продолжал Генрих. – Видите, он ждет!
– Конечно, вижу, – сказала Маргарита. – Но чего же вы хотите?
– Ах ты, Господи! Хочу, чтобы он пришел сюда.
– Пришел сюда? – удивленно глядя на мужа своими красивыми глазами, воскликнула Маргарита. – Как вы можете говорить такие вещи, государь? Человек, которого король хотел убить... человек приговоренный, обреченный... И вы говорите, чтобы он пришел сюда? Да разве это возможно? Двери существуют не для тех, кому пришлось...
– ..бежать через окно, вы хотите сказать?
– Вы совершенно верно закончили мою мысль.
– Превосходно! Но если человеку знаком путь в окно, пусть он и воспользуется этим путем, коль скоро он никоим образом не может войти в дверь. Ведь это же так просто!