Мы уходили огородами к своему «Жигулёнку», надо было разбудить отца.
Над деревней нависал, шарахался среди хат, ухал в амбарах и сараях истошный крик чайки и нечеловеческий каркающий вопль.
Теодор открыл глаза. Вечерело.
Сел к столу и включил компьютер. И, пока тряслись пальцы и волосы ещё не желали лечь на своё прежнее место, он успел записать этот сон.
К утру, закончив с рассказом, вывел его на печать (напечатал на принтере), оделся и отнёс распечатку к Михал Романычу. Стучать не стал. Запихнул рассказ в его почтовый ящик. Туда же бросил его медальон. Ещё усмехнулся – он снова играет в почтальона. Письмо писателю. Держи подачу, писатель, если ты не можешь не писать – вдохновишься, если можешь не писать – проглотишь и подавишься.
Мы не знаем истинной причины.
В любом случае, Теодор никому не хотел вредить.
Даже, совсем наоборот.
Но.
Больше писатель Михаил Романович в Клубе Шести не появился.
Зато на следующий день Теодор закончил его портрет.
Средь женские лица, воротнички и кашне, средь рукописи и канделябры, гербастые телефоны и зелёные абажуры ламп, хлам роскоши и роскошь хлама прорывались кометой глаза, в которых отражался страх незаполняемой пустоты.
Как глупо не читать книги. А чем тогда заниматься?
Читая книгу, можно параллельно и совершенно безнаказанно (на первый взгляд) жить второй жизнью. Как? Чего проще – «видеть» себя на месте героя книги. Со-переживать ему. То есть, переживать всё, что происходит с героем книги вместе с ним, а то и за него, ведь герой-то – плод вымысла, а читающий – реальность. Может, конечно, и сам читающий – плод чьего-то (не всегда Божественного) вымысла и реальность он только для самого себя. Всё может быть, кому интересно, могут обратиться к Виктору Пелевину, тот в курсе. Но, вовсе не читать книг, по крайней мере, как-то странно.
Что тогда остаётся человеку? Ему тогда остаётся его собственная жизнь. А это очень интересно? Нет, ну, честно? У БГ есть строчки: … но мы не потеряли ничего, сегодня тот же день, что был вчера.
Чем сегодняшний наш день отличился от вчерашнего? А кроме погоды, чем? М-да, тут призадумаешься: ежедневно, в одно и тоже время, выполняешь одни и те же действия.
Это особенно остро ощущается, когда опять надо бриться. Как тут не уткнуться в книгу? Ведь в книге – события. То, чего так не хватает человеку. События. Опять вспоминаются строчки, только теперь уже от Макаревича: …а с нами ничего не происходит и вряд ли что-нибудь произойдёт.
Вот тебе, бабушка, и покуражились. Передвигаются цифры на настенном календаре, темнеет и светает, хочется спать или пить кофе… и всё по кругу. И снова – бриться. Ну как тут не уткнуться в книгу. С картинками. Событий и зрелищ нам! Но.