. Приходи одна. Генри“.
На следующее утро Николь оказалась в голове очереди к кабинке канатной дороги, поднимавшей лыжников на вершину Вейсфлухйох. В вагончик из полированного пластика она поднялась среди первых двадцати человек и, отвернувшись к окну, стала дожидаться, пока закроются двери. „За эти пятнадцать лет я видела его лишь однажды, — думала она, — и все-таки…“
Вагончик поднимался в горы, и Николь надвинула очки на глаза. Утро было ослепительным, почти как в январе семь лет назад в Бовуа, когда отец позвал ее из виллы. Небывалое дело — тогда за ночь выпал глубокий снег, и после долгих уговоров она согласилась оставить Женевьеву дома поиграть в снежки. В то время Николь работала в Туре в госпитале и ждала извещения о приеме в Космическую академию.
Она как раз учила семилетнюю дочку лепить снежную бабу, когда Пьер второй раз позвал их:
— Николь, Женевьева, я нашел в нашей почте совсем необычное письмо, — начал он, — должно быть, пришло вечером.
Николь и Женевьева в лыжных костюмах побежали к дому, а Пьер тем временем вывел весь текст послания на настенный видеоэкран.
— Невероятно, — сказал Пьер, — выходит, что все мы приглашены на коронацию в Англию, а потом и на неофициальный прием. Весьма неожиданно.
— Ой, гранд-папа, — взволнованно проговорила Женевьева. — Я хочу в Англию. Мы едем, да? И я увижу настоящего короля и королеву?
— Сейчас королевы еще нет, дорогая, — ответил дедушка, — если ты не имеешь в виду королеву-мать. Король еще не женился.
Николь перечитала приглашение несколько раз, но ничего не сказала. Когда Женевьева успокоилась и выбежала из комнаты, отец обнял Николь.
— Я хочу поехать, — тихо проговорила она.
— Ты уверена? — спросил он, отодвигаясь и разглядывая ее проницательным взором.
— Да, — уверенно подтвердила она.
„Генри еще не видел Женевьевы до того вечера, — вспоминала Николь, глядя на часы, а потом на лыжное снаряжение — ей предстояло спуститься с вершины. — Отец вел себя просто изумительно. Он сделал так, что в Бовуа меня больше не увидели, и о том, что у меня ребенок, узнали, когда Женевьеве исполнился год. А Генри про нее и не заподозрил до того вечера в Букингемском дворце“.
Николь словно видела себя стоящей в цепочке гостей на прием. Король запаздывал, Женевьева капризничала. Наконец Генри оказался перед ней.
— Достопочтенный Пьер де Жарден из Бовуа, Франция, с дочерью Николь и внучкой Женевьевой.
— Так, значит, это Женевьева, — проговорил король.
На мгновение он пригнулся, взял девочку за подбородок. Она подняла личико, и король увидел в ее чертах нечто знакомое. Генри вопросительно поглядел на Николь. Та ограничилась улыбкой. Впереди уже выкликали имена следующих гостей. Король прошел дальше.