В этот момент дверь открылась, и д'Обиак громким голосом доложил:
– Господин испанский посол.
Шико так и подпрыгнул в кресле, что вызвало у короля улыбку.
– Ну вот, – сказал Генрих, – внезапное опровержение моих слов, которого я совсем не ожидал. Испанский посол! Чего ему, черт возьми, от нас нужно?
– Да, – повторил Шико, – чего ему, черт возьми, нужно?
– Сейчас узнаем, – сказал Генрих, – возможно, наш испанский сосед хочет обсудить со мной какое-нибудь пограничное недоразумение.
– Я удаляюсь, – смиренно сказал Шико. – Его величество Филипп Второй, наверно, направил к вам настоящего посла, а я ведь…
– Чтобы французский посол отступил перед испанским, да еще в Наварре! Помилуй бог, этого не должно быть. Открой вон тот книжный шкаф и расположись там.
– Но я даже невольно все услышу, сир.
– Ну и услышишь, черт побери, мне-то что? Я ничего не скрываю. Кстати, король, ваш повелитель, больше ничего не велел вам передать мне, господин посол?
– Нет, сир, решительно ничего.
– Ну и прекрасно, теперь тебе остается только смотреть и слушать, как делают все на свете послы. Так что в этом шкафу ты отлично выполнишь свою миссию. Смотри во все глаза и слушай обоими ушами, дорогой мой Шико.
Потом он добавил:
– Д'Обиак, скажи начальнику охраны, чтобы он ввел господина испанского посла.
Услышав это приказание, Шико поспешил залезть в шкаф, старательно опустив занавес, затканный изображением человеческих фигур.
По звонкому паркету отдавался чей-то медленный, размеренный шаг: в комнату вошел посланник его величества Филиппа II.
Когда все предварительные формальности, касающиеся этикета, были выполнены, причем Шико из своего укрытия мог убедиться, что Беарнец отлично умеет давать аудиенции, посол перешел к делу.
– Могу я без стеснения говорить с вашим величеством? – спросил он по-испански, ибо этот язык так похож на наваррское наречие, что любой гасконец или беарнец отлично его понимает.
– Можете говорить, сударь, – ответил Беарнец.
– Сир, – сказал посол, – я доставил ответ его католического величества.
«Вот как! – подумал Шико. – Если он доставил ответ, значит, были какие-то вопросы».
– По поводу чего? – спросил Генрих.
– По поводу того, с чем вы обращались к нам в прошлом месяце, сир.
– Знаете, я очень забывчив, – сказал Генрих. – Соблаговолите напомнить мне, о чем шла речь, господин посол.
– По поводу захватов, которые производят во Франции лотарингские принцы.
– Да особенно по поводу захватов моего куманька де Гиза. Отлично! Теперь вспоминаю. Продолжайте, сударь, продолжайте.
– Сир, – сказал испанец, – хотя король, мой повелитель, и получил предложение заключить союз с Лотарингией, он счел бы союз с Наваррой более благородным и, скажем прямо, более выгодным.