– Ого! – сказал он. – Такой большой зал и ни одного посетителя. Отлично!
Мэтр Фурнишон взирал на него с удивлением, а г-жа Фурнишон понимающе улыбалась.
– Но, – продолжал капитан, – значит, или в вашем поведении, или в вашем доме есть что-то отталкивающее гостей?
– Ни того, ни другого, слава богу, нет, сударь! – возразила г-жа Фурнишон. – Но квартал еще мало заселен, а насчет клиентов мы сами разборчивы.
– А, отлично! – сказал капитан.
Тем временем мэтр Фурнишон, слушая ответы своей жены, удостаивал подтверждать их кивками головы.
– К примеру сказать, – добавила она, подмигнув так выразительно, что сразу понятно было, кто придумал название «Розовый куст любви», – за одного такого клиента, как ваша милость, мы охотно отдадим целую дюжину.
– Вы очень любезны, прелестная хозяюшка, благодарю вас.
– Не угодно ли вам, сударь, попробовать нашего вина? – спросил Фурнишон, стараясь, чтобы голос его звучал как можно менее хрипло.
– Не угодно ли осмотреть жилые помещения? – спросила г-жа Фурнишон так ласково, как только могла.
– Сделаем, пожалуй, и то и другое, – ответил капитан.
Фурнишон спустился в погреб, а супруга его, указав гостю на лестницу, ведущую в башенки, первая стала подниматься наверх: при этом она кокетливо приподнимала юбочку, и от каждого ее шага поскрипывал изящный башмачок истой парижанки.
– Сколько человек можете вы здесь разместить? – спросил капитан, когда они поднялись на второй этаж.
– Тридцать, из них десять господ.
– Этого недостаточно, прелестная хозяйка, – ответил капитан.
– Почему же, сударь?
– У меня был один проект, но, видно, не стоит и говорить о нем.
– Ах, сударь, не найдете вы ничего лучше «Розового куста любви».
– Как так «Розового куста любви»?
– Я хочу сказать «Гордого рыцаря». Разве что Лувр со всеми своими пристройками…
Посетитель как-то странно поглядел на нее.
– Вы правы, – сказал он, – разве что Лувр… – Про себя же он пробормотал:
– Почему же нет? Так, пожалуй, было бы и удобнее и дешевле. Так вы говорите, добрейшая хозяюшка, – продолжал он громко, – что вы могли бы разместить здесь на ночлег тридцать человек?
– Да, конечно.
– А на один день?
– А на один день человек сорок, даже сорок пять.
– Сорок пять! Тысяча чертей! Как раз то, что нужно.
– Правда? Вот видите, как удачно получается!
– И так разместить, что у гостиницы не произойдет никакой давки?
– Иногда, по воскресеньям, у нас бывает до восьмидесяти человек военных.
– И перед домом не собирается толпа, среди соседей нет соглядатаев?
– О, бог мой, нет. С одной стороны у нас сосед – достойный буржуа, который ни в чьи дела не вмешивается, а с другой соседка, дама, ведущая совсем замкнутый образ жизни; за те три недели, что она здесь проживает, я ее даже и не видела. Все прочие – мелкий люд.