Затем, повысив голос, он крикнул:
– Эй, мэтр Фурнишон, удалите-ка отсюда женщин, детей и слуг.
Лардиль, ворча, поднялась со своего места: она не успела доесть сладкого.
Милитор не шевельнулся.
– А ты там, что, не слышал? – сказал Луаньяк, устремляя на мальчика взгляд, не допускающий возражений… – Ну, живо, на кухню, господин Милитор!
Через несколько мгновений в зале оставались только сорок пять сотрапезников и г-н де Луаньяк.
– Господа, – начал последний, – каждый из нас знает, кем именно он вызван в Париж, или же, во всяком случае, догадывается об этом. Ладно, ладно, не выкрикивайте имен: вы знаете, и хватит. Известно вам также, что вы прибыли для того, чтобы поступить в его распоряжение.
Со всех концов зала раздался одобрительный ропот. Но так как каждый знал только то, что касалось его лично, и понятия не имел, что сосед его явился, вызванный сюда той же властью, все с удивлением глядели друг на друга.
– Ладно, – сказал Луаньяк. – Переглядываться, господа, будете потом. Не беспокойтесь, вам хватит времени свести знакомство. Итак, вы явились сюда, чтобы повиноваться этому человеку, признаете вы это?
– Да, да! – закричали все сорок пять. – Признаем.
– Так вот, для начала, – продолжал Луаньяк, – вы без лишнего шума оставите эту гостиницу и переберетесь в предназначенное для вас помещение.
– Для всех нас? – спросил Сент-Малин.
– Для всех.
– Мы все вызваны и все здесь на равных началах? – спросил Пердикка, стоявший на ногах так нетвердо, что для сохранения равновесия ему пришлось охватить рукой шею Шалабра.
– Осторожнее, – произнес тот, – вы изомнете мне куртку.
– Да, вы все равны перед волей своего повелителя.
– Ого, сударь, – сказал, вспыхнув, Карменж, – простите, но мне никто не говорил, что господин д'Эпернон будет именоваться моим повелителем.
– Подождите.
– Я, значит, не так понял.
– Да подождите же, буйная голова!
Воцарилось молчание, большинство ожидало дальнейшего с любопытством, кое-кто – с нетерпением.
– Я еще не сказал вам, кто будет вашим повелителем.
– Да, – сказал Сент-Малин, – но вы сказали, что таковой у нас будет.
– У всех есть господин! – вскричал Луаньяк. – Но если вы слишком загордились, чтобы согласиться на того, кто был только что назван, ищите повыше. Я не только не запрещаю вам этого, я готов вас поощрить.
– Король, – прошептал Карменж.
– Тихо, – сказал Луаньяк. – Вы явились сюда, чтобы повиноваться, так повинуйтесь же. А пока – вот письменный приказ, который я попрошу прочитать вас вслух, господин Эрнотон.
Эрнотон медленно развернул пергамент, протянутый ему Луаньяком, и громко прочитал: