Урос задрожал снова. Посмотрев на его посиневшие губы Кутаби заторопился:
— Теперь тебе нужно в постель. И горячего чаю. И одеял. — с этими словами он подхватил его на руки и понес назад к мечети.
Мокки же направился к Серех, которая ждала его у палатки.
— Мы отправляемся завтра, на рассвете. Пойдем по очень опасной тропе, если минуем ее, то вечером будем уже в степи.
Серех хотела что-то сказать, но Мокки сам озвучил ее мысли:
— Но Урос ее не увидит.
Пять озер Банди Амир неярко отражали свет предрассветных сумерек.
Мокки подвел к дверям оседланного и взнузданного Джехола, позади него остановилась Серех, держа за уздечку серого мула, — двери открылись, и из них вышел Кутаби, с двумя тонкими одеялами. Он аккуратно сложил их и положил под седло.
— Это для твоего господина. Они ему понадобятся, он очень плохо спал этой ночью, — сказал он и, потупив взгляд, добавил упавшим голосом, — Нога у него распухла…
Кутаби и Мокки подхватили Уроса и посадили в седло. Даже сквозь ткань чапана ощущался жар его тела.
Путешествующие пошли вдоль берега. Светлело очень быстро. Восходящее солнце осветило красноватые скалы мягким светом утра, и его лучи высветили странные фигуры и существа, которые природа скрывала под видом скал и камней. Они походили на огромные статуи и скульптуры.
Урос смотрел на них во все глаза, и, наконец, спросил Кутаби:
— Эти каменные исполины выросли здесь за одну ночь?
— Они стоят тут тысячи лет, — ответил сторож мечети, — Позавчера ты не мог их заметить. Было уже темно.
Миновав пляж, Кутаби повел их направо, по дороге идущей в гору. Статуи сопровождали их. Они стояли по краям пути, — некоторые гордые, некоторые презрительно-надменные. Последней была маленькая девочка. Ее черты четко проступали сквозь каменистую породу скал, истерзанную ветром.
Но вот скалы разошлись в стороны, и они вышли на тропу, ту самую, которая прорезала последнюю скальную стену Гиндукуша.
— Да поможет вам всем Аллах, — произнес Кутаби на прощание.
— Спасибо тебе, брат мой, — поблагодарил его Урос и в его голосе зазвучали теплые ноты.
Он сунул руку за пазуху, вытащил оттуда пухлую пачку денег, и со словами:
— Женись поскорее и не будь больше так одинок! — сунул ее Кутаби за ремень пояса
Кутаби взглянул на эту пачку банкнот, потом на Уроса… Неверие в свое счастье, изумление, радость и благодарность — все было в его глазах.
Урос быстро отвернулся от него и посмотрел на Мокки и Серех, которые прожигали его негодующими взглядами. Их подло обманули… ограбили… наглым образом отдали другому то, что им принадлежало по праву. Урос ухмыльнулся.