Чувствовал он себя прекрасно: отдохнувшим, свежим, спокойным. Кадир был где-то снаружи. Возле ручья или может быть у большого костра, который служил им походной кухней. Урос откинул одеяла и потер грубую материю повязки. Боль тоже стала естественной и здоровой. Переносимой.
Он попытался согнуть колено. Выше места отсечения, мышцы подчинялись с трудом. Он сгибал и разгибал ногу, пока сустав не приобрел прежнюю подвижность. Упершись руками в пол, он встал, балансируя на здоровой ноге, посмотрел на свою укороченную ногу, и резко прыгнул вперед. Получилось. Еще один прыжок. И еще один — пока он не обскакал таким образом всю палатку. С каждой новой попыткой его движения становились все легче, все быстрее. Он был счастлив. Он снова был сам себе господин, ни от кого независимый и сильный.
К палатке приближался Кадир, насвистывая себе под нос какую-то песенку, и Урос тут же юркнул обратно под одеяла. Ни за что на свете он не хотел бы показаться этому мальчику смешным. Поразмыслив мгновение, он сел на постели, скрестив ноги так, что его культя оказалась спрятанной за здоровой ногой.
Вошедший Кадир взглянул на него и раскрыл от удивления рот:
— Вот это да! Клянусь тебе, тебя просто не узнать! Ты словно заново родился!
— Пусть услышит тебя Аллах, — тихо ответил Урос.
Кадир поставил казанок с едой на горячие угли, повернулся и продолжил:
— А я вижу, что ты очень рад! Конечно, ведь теперь ты сможешь вернуться домой!
Урос так и застыл, смотря в пустоту перед собой. Да, конечно. Теперь он может, теперь он должен будет покинуть эти места. Всего пару часов езды отделяют его от дома и ничего особого уже не произойдет. Там его ждут другие чавандозы. А с ними и Турсен. После долгого, отчаянного и, как оказалось, бесполезного путешествия, он все же вернется домой. Вернется разбитый и искалеченный. С какой радостью он прыгал по палатке. Жалкий идиот! Он представил: вот, он приезжает домой, прижимая обрубок ноги к боку лошади, и Турсен смотрит на него своими золотистыми, пронзительными глазами так, что лучше сразу же провалиться сквозь землю.
Но еще маленькая надежда оставалась у него: Джехол. Он ничего о нем не знал. А вдруг жеребец после долгого пути заболел, или еще что…
Кадир снял казанок с огня и поставил перед Уросом:
— Чувствуешь, как вкусно пахнет?
— Я не хочу есть.
— Просто ты съел очень много, поэтому. А я вот проголодался, — ответил Кадир и взял из казанка большой кусок мяса.
Дождавшись, когда мальчик наелся, Урос нетерпеливо приказал:
— Иди и приведи сюда моего коня.
— Твоего коня? Ах, конечно, ты хочешь его осмотреть, прежде чем поедешь домой?