Мы вошли в маленькую таверну. Под потолком висела масляная лампа, высвечивая на деревянном своде большой желтый круг. Три длинных стола занимали все крохотное пространство. В углу на стуле, опустив на грудь голову, дремал хозяин заведения.
– Любезный, – позвал Николай.
Тот дернулся, резко поднял голову, приложившись о стену, и моментально проснулся.
– Добро пожаловать, – пробурчал он, тяжело поднимаясь. Тон его не допускал и мысли, что лично он рад нашему появлению в его заведении.
Когда мы уже сидели за столом и вкушали холодную пшенную кашу, а хозяин, завидев в руках Савкова блестящий золотой, суетился вокруг нас, пытаясь подлить подогретого пряного вина, я осторожно спросила:
– Скажи, мил-человек, а есть ли в деревне проводник по топям?
Хозяин таверны резко остановился и с подозрением глянул на меня:
– В топи никто не ходит. Гиблые там места, людей много пропало.
– А если мы хорошо заплатим?
– Сколько? – насторожился тавернщик.
Я посмотрела на Савкова, тот утвердительно кивнул. Честно говоря, денег у нас оставалось всего пара медяков и тот единственный золотой, продемонстрированный Савковым.
– Скажем, пять золотых, – пожала я плечами, принимая безразличный вид, – нас бы только до начала топи довести, а потом мы уж сами.
Хозяин задумался, а потом подсел к нам и быстро заговорил:
– Зря вы туда собрались! Если хотите в Тульянию без документов въехать, так мы это вам устроим в два счета! Через болота точно никто не полезет, не ищите даже! Я вам за семнадцать золотых принесу и грамоты тульянские, и подводу организую! Да что там, сам вас через границу перевезу.
Я старалась сдержать ехидную ухмылку. Был у меня один знакомый, тоже грамоты грошовые по ночам рисовал. Взяли его как раз в тот момент, когда он ставил чернильную точку на моих новых документах. Поговаривают, издевались над ним зверски, выпытывая имена заказчиков из высокопоставленных чиновников. Он ничего не сказал, так и сгинул на медных рудниках. Талантливый, конечно, был, но дурак. Я бы на его месте выдала всех с потрохами. Тонуть, так всем кораблем.
– Я вас провожу! – услышали мы.
Я спокойно обернулась: на пороге таверны стояла фигура в черном мокром дождевике с капюшоном, закрывающим все лицо. Похоже, незнакомец слышал весь наш разговор и ни капли не смущался по этому поводу. Он сделал шаг вперед и, войдя в тусклый круг света, струящийся от масляной лампы, снял капюшон. Перед нами стоял мужчина чуть постарше самого Савкова, сероглазый, на темечке топорщились светлые, неровно остриженные волосы. Такой в толпе мелькнет – и не заметишь.