Поливанов кинул мне на колени цветную фотографию. Как он мог сфотографировать меня, стоящую под душем? Немного смазано, видно, рука фотографа дрогнула, или это помешала вентиляционная решетка?
– Что? Хороша девочка? Как это он ухитрился? Ума не приложу! Видишь, на какие подвиги человека толкает этот орган, который между ног болтается, а стремится вверх? – разглагольствовал Поливанов. – Так вот. Хотел я ему опять по физиономии смазать. Размахнулся… А он мне, паршивец, заявляет: «За что?! Тогда ты был прав – ударил меня за жену, мачеху, а теперь за кого? Кто она тебе? Любовница?» Я ему: «Твое какое дело – кто она мне?!» А он: «И тебе тогда – какое дело?!» Совсем взрослый стал, отвечать научился. Я, конечно, сказал ему, что на карманные расходы на неделю столько даю, сколько у нас квалифицированные рабочие в России в месяц не зарабатывают. На эти деньги нельзя, что ли, одноклассницу свою пригласить в кафешку, отвести ее куда-нибудь, договориться? А Олег мне говорит: «А мне никакие девки не нужны. Мне нужна эта!» Хочу, мол, только ее! Тебя, значит… Что ты все молчишь? Я не на трибуне, наверное? А? Ты бы хоть поддакивала из вежливости!
– Что тут говорить? Все понятно! Пришла любовь – растет морковь…
– Светланка, брось прикидываться! Ты же умная баба, все прекрасно понимаешь, к чему я веду. Сын он мне или не сын? Хочу, чтобы Олег нормальным мужиком был, чтобы руки для дела использовал.
Поливанов растерянно тряс руками. Он был явно не в своей тарелке. Говорил много, все вокруг да около. Неожиданно он засунул руку в карман халата и словно обрел невидимую опору.
– Давай по-деловому! Ты делаешь Олега мужчиной, а я дарю тебе вот это, – Поливанов вынул руку из кармана с маленьким ключиком на ладони. – Что ты опять замолчала? Тебе неинтересно, от чего этот ключик? Какую дверцу он открывает?
– Михаил Павлович, простите меня, конечно, – ответила я. – Пусть эта дверца для меня останется закрытой. Мне это уже неинтересно.
– Не спеши, Светлана! Подумай. Я бы тебе советовал сходить проветриться на сон грядущий. Дойди до гаражей. Там стоит новенькая «Мазда». А вот от нее ключики! Ключики-то вот, Светланка!
Поливанов потряс ими передо мной, как перед капризничающим ребенком, а потом вдруг кинул мне на колени. Я дернулась, будто мне на подол бросили лягушку или крысу, стряхнула ключи на ковер.
– Вот этого я совсем не понимаю! – воскликнул Поливанов, искренне недоумевая. – Даже если бы мне предложили сделать харакири за новенькую «Мазду», я бы пошел, посмотрел модель, цвет, посидел бы за рулем, а потом уже принимал решение. Светланка, может, ты не врубилась? Тебе поручается та же самая работа, на которую тебя сюда нанимали – воспитывать подрастающее поколение. Ты гувернантка или персидская королевна? Иди и воспитай мне пацана как положено! А потом садись на свою честно заработанную «Маздочку», съезди к девчонкам на Тверскую и спроси: скольких им надо обслужить, чтобы заработать на такую тачку. Пусть они тебе подробно расскажут, как их кидают, как в морду дают, в какие места их имеют, чем они болеют… Гувернантка! Чем тебе мой парень не угодил? Думаешь, поверю в твою неприступность? Не окажись тогда у тебя под рукой этого… мази этой чертовой, не засади мне Оксанка мячиком точно в цель, ты бы тоже сейчас так разговаривала? Или спеси у тебя тогда поубавилось? Что вылупилась на меня? Я тебя командирую временно. Теперь у тебя будет новый хозяин!