Варя боялась одержимых, исступленных глаз боярыни Морозовой, всего ее горящего фанатичным огнем лица. Такая испепелила бы, сама, не дрогнув, взошла бы на костер и других бы за собой увлекла.
– Жертвовать надобно… – бормотал отец, толкая мать на колени. – Да не прилюдно, напоказ, а один на один с богом! Мы свой обет, Прасковья, еще не исполнили.
Черные, бездонные глаза боярыни впились в Вареньку, присосались к ней и долго ее преследовали. Вот и сейчас загорелись они над ней, заполыхали жертвенным огнем… выполз из глазниц, перевиваясь золотыми кольцами, змей-искуситель, «зело прекрасный», грянулся об землю и превратился в Рихарда – молодого, страстного, – потянулся ее обнять… «Плати за грехи свои… – зашептал горячо, приникая губами к ее уху. – Не скупись, Варюшка, душа моя ненаглядная! Грех-то сладок, да расплата больно страшна. Глаза твои ведут к смерти… и стези твои к мертвецам…» И зазвенели заполошно колокола славного града Китежа, разгорелись кровавым заревом костры, пожирающие грешников… все смешалось в жарком адском пламени…
– Аа-а-аа-а-а! А-а-а! – закричала Варвара Несторовна и… проснулась.
Оглянулась в смятении – сидит она в своей кухне, на диванчике, опершись руками о стол, а не горит в геенне огненной, как во сне привиделось. И не колокола то звенят, а разрывается в холле телефон.
Еле-еле поднялась она, встала и на ватных ногах побрела к телефону. Звонил Рихард.
– Может, мне приехать? – спросил он. – Побыть с тобой до утра?
– Во всем я виновата, – сказала она, все еще находясь под влиянием сна. – Сначала Зина… потом Лужина, Иван… мертвецы… Мертвецы! Кто следующий?..
Ее лицо горело, тело сотрясала крупная дрожь.
– Что с тобой? – испугался Рихард.
Варвара Несторовна провела рукой по лбу – он был горяч и влажен от испарины, черные завитки волос прилипли к вискам.
– У меня, кажется, температура… Мне плохо! Я боюсь…
– Через полчаса я буду у тебя.
– Нет! – вскрикнула она. – Нет… Это… неприлично. Умер мой муж… И ты… Тебе нельзя быть здесь.
Рихард согласился, что она права.
– Я позвоню Марианне, – предложил он. – И привезу ее. Она все-таки врач.
– Нет… не надо. Я сама.
Неделина заплакала.
– Не бойся, я не буду подниматься в квартиру, – успокоил ее Владин. – Только привезу Марианну, удостоверюсь, что у вас все в порядке, и уеду домой.
У Варвары Несторовны потемнело в глазах. Она выронила телефонную трубку и мягко, вяло осела, опустилась на пол.
Приехавшая Былинская долго звонила, потом толкнула дверь, которую, уходя, забыл закрыть на замок Максим, вошла в темноту и запах перегоревших свечей, нашла выключатель… Яркий электрический свет ударил в глаза. Посреди холла у телефона лежала Неделина. Марианна, внутренне холодея, опустилась на корточки рядом с ней. Варвара Несторовна была жива, но без сознания, она вся горела.