– Думаете, у меня получится?
– Уверен!
Варвара Несторовна подняла на него свои прекрасные глаза, огромные и прозрачные, как горные озера, в которых отражается небесная синева. Смирнову еще никогда в жизни не приходилось видеть таких глаз, опушенных черными, блестящими, загнутыми кверху ресницами; таких мягких, плавных линий лба, подбородка, высоких, чуть выдающихся скул, тронутых нежнейшим румянцем; такого капризного, чувственного и совершенного рисунка губ. Госпожа Неделина на его глазах превращалась из красавицы в пленительную, волшебную деву из восточных сказок. Она освободилась, стряхнув с себя бремя греха, вины и страха, – и засверкала, как очищенный от вековой пыли бриллиант, ограненный вдохновенным резцом Творца…
Сыщик молча встал, поклонился и вышел. Сие сокровенное таинство должно свершаться в тишине, оно не терпит присутствия посторонних…
Во дворе салона Смирнова ждала Ева. Саша Мозговой поливал японскую травку, которая плохо росла в непривычных условиях, и недовольно ворчал себе под нос. Яркое солнце просвечивало сквозь ветви деревьев, ложась на землю пестрым ковром света и тени. Пахло цветами, мокрой травой; на посыпанной песком дорожке голуби клевали угощение – хлебные крошки и зерна.
На фоне этой простоты существования природы смешны были притворство и запутанность людей, погрязших в собственных заблуждениях.
– А знаешь, Ева, – сказал Всеслав. – В этой истории нет ни одного персонажа, который бы рискнул быть самим собой. Каждый придумал себе роль! Варвара Несторовна – роль нераскаявшейся грешницы под маской «царицы Савской»; господин Неделин – добропорядочного счастливого семьянина; Нестор Гольцов – святого подвижника; Зинаида Губанова – индийской танцовщицы; Ольга Лужина – разочарованной феминистки; бизнесмен Артур Ильин – оборванного попрошайки; инструктор Кутайсов – Дон Жуана; Рихард Владин – целомудренного скромника; Евдокия Гольцова – «мученицы за истинную веру»… Можно перечислять и перечислять! Они все прятали самих себя. Только непонятно – от кого.
– Мне смеяться или плакать? – спросила Ева.
– Как хочешь, – улыбнулся Смирнов. – Вообще-то я хотел развеселить тебя. Разве не смешны боги, рядящиеся в одежды нищих?
– Вселенная каждого человека – либо сокровищница, либо пустыня, либо ад, населенный чудовищами.
– Ну… я бы не был так категоричен, – мягко возразил сыщик.