В лесу стояла зловещая тишина. Не было ни скрипов, ни шипения. Черные силуэты деревьев замерли.
И все же кто-то здесь был. Рыжик чувствовал, что сверху за ним кто-то наблюдает.
Медленно, стараясь не скрипеть снегом, он прополз под ближайшую елку, скатился к самому стволу. Прислушался. Вокруг была все та же тишина.
«Уф, пронесло!»
Антон стряхнул с шапки снег, отдышался.
Надо же как он попал! Эдак и разрыв сердца получить можно. Ты идешь, а на тебя такая махина вываливается. Куда они лыжника-то дели? Не в снег же он провалился вместе с лыжами. Неужели и Мишку так же затоптали?.. Копытами…
Рядом что-то шваркнуло. Верещагин перестал дышать.
Тишина.
Может, птица?
Надо возвращаться в лагерь. Собирать всех ребят и срочно убираться отсюда.
Рыжик уже приподнялся с четким намерением все рассказать Паганелю, убедить всех, что нужно немедленно уходить.
А Мишка?..
Верещагин упал обратно под елку. Если Рыба попал в такую передрягу?.. Как же они его здесь бросят? Нужно выследить, куда уходят всадники…
А если они никуда не уходят, а просто сидят в сугробе? Засада у них такая, именно на этом участке. Выскакивают и уничтожают всех, кто попадается им на пути.
Нет, нет! Только бы все остались живы!
Антону впервые стало безумно жалко неуклюжего Мишку. Это ведь невозможно, невероятно, чтобы он его больше не увидел. Никогда, никогда? Ни на минуточку? Верещагин так расстроился, что чуть не расплакался прямо под этой дурацкой елкой.
Холодало. Надо было выбираться и идти в лагерь. Не замерзать же, сидя в сугробе!
Антон прикинул, откуда он пришел и куда попал. Выходило, что, уходя от погони, бежал он в противоположную сторону от лагеря. Теперь надо возвращаться к тропинке, миновать ее и идти, не сворачивая, прямо. Если костер не затушили, то у него есть шанс не пройти в темноте мимо и выбраться прямо к палаткам. А если затушили и легли спать…
Нет, лучше не думать об этом. Не лягут они, не дождавшись его. Олег Павлович весь лес на ноги поставит, сто костров разведет, но возвращающегося Антона встретит.
Верещагин выбрался из-под елки. Разгоряченное бегом лицо стал щипать морозец.
К лыжне он шел, ориентируясь по своим следам. Да, натоптал он здесь славно, как будто бульдозер прошел. Если всадники хорошо видят в темноте, то они могли легко найти его. Но, видимо, в таком мраке они вообще ничего не видят, иначе бы давно догнали его. Да и преследовать такую мелкую жертву им, наверное, неинтересно.
Вот и замечательно!
Антон дошел до елок, за которыми проходила тропинка.
Быстренько перебежать ее, пройти еще минут десять. И все закончится.