Смежила веки и положила ладонь на карту. Тьму, омывавшую ее зрачки, вскоре наполнили слабые вибрации. Вначале Яна ощущала ее так, как ощущают запах, потом увидела тонкие, извивающиеся полоски лазури. Пульсация усилилась. Полоски растекались, превращаясь постепенно в голубое светящееся озеро. Потом вдруг озеро приняло вполне четкие границы, застыло, словно внутри него возникла твердая основа. Это уже не была вода или какая-то жидкость, или рассеянный свет. Свечение не исчезало и на нем стали проступать быстро бегущие белые загогулины. Вначале Яна не могла разобрать их: они прыгали, сливались, разбрызгивались, вновь устремлялись навстречу друг другу, наслаивались друг на друга. Затем магические знаки стали приобретать более ясные контуры, выпрямляться, выстраиваться в ряды, и Яна поняла, что это цифры. Теперь они, по-прежнему двигающиеся в ускоренном темпе, напоминали построенные к бою войска. Взгляд Яны скользил вниз-вверх и повсюду были эти стройные подвижные колонны. Ровная лазурь под ними чуть заметно дрожала, ее все еще наполняла странная дрожь. Яна даже услышала приглушенное жужжание. Она попыталась сосредоточиться на одном ряде цифр, но они поплыли у нее перед глазами, смазанные невесть откуда появившейся влагой. Яна почувствовала под веками слезы, вызванные тем, поняла что она слишком пристально «глядела» на цифры. Нестерпимая резь в глазах походила на сильный ожог. Будучи больше не в состоянии «смотреть», Яна распахнула глаза. Слезы мигом исчезли, выпитые мягким дневным светом, робко проникавшим сквозь занавески и населявшем комнату тусклым чародейством майского вечера.
Телефонная трель окончательно вывела Яну из забытья. Звонил Руденко, интересовался что новенького. Яна не стала рассказывать ему о цифрах, для него это была чистой воды тарабарщина. Для нее самой цифры представляли загадку – зачем еще нагружать «чудесами» мозг Руденко! Яна лишь вкратце рассказала лейтенанту о своих визитах в казино и к Антону. Руденко прореагировал довольно вяло, сказав напоследок в своей комично-серьезной манере, что дело запутанное. Яна и без него понимала, что дело непростое, что здесь намешано всего помаленьку и что единственное, что может помочь – это прояснение отношений между людьми, с которыми она уже успела пообщаться и с которыми ей еще придется разговаривать и встречаться. Думая так, Яна повесила трубку со смешанным чувством признательности и нелепости. Да, она была благодарна Руденко, он в меру своих возможностей и разумения заботился о ней, но часто эта забота раздражала ее, ибо лейтенант придавал ей статус ответственной, квазигосударственной миссии и был нестерпимо навязчив и серьезен.