– К-как? – прошептала она.
– Не знаю, – сухо ответил Андрей.
– Дрянь! Ты хоть понимаешь, что это для нас значит? – уронив голову на стол завопила Вера.
– Лучше, чем ты думаешь, – как-то язвительно ответил Щербаков.
– Это все ты! Ты во всем виноват! Сколько раз я тебе говорила, что пьянка до добра не доведет! Ты о детях подумал? Что они жрать-то будут, когда папа останется без работы или – того хуже – в места не столь отдаленные отправится?!
– Ну убей меня, убей! – Андрей ударил себя кулаком в грудь. – Ты хоть понимаешь, что я сам себя сейчас ненавижу?! И что из этого? Удавиться? Тебе легче станет? Не думаю! Не выть надо, а действовать!
Щербаков, быть может, впервые в жизни выказывал потребность в активной деятельности. Вера поняла, что он прав. Ей действительно хотелось сейчас его прибить, причем собственноручно, но от этого, на самом деле, вряд ли кому-то полегчало бы.
– Харитонов знает? – Вера имела в виду начальника мужа.
– Пока нет.
– Вы хоть искали?
– Нет, сложа руки сидели! – с саркастической интонацией ответил Андрей. – Перерыли все вдоль и поперек – ничего! Макаров – не иголка, но найти все равно не удалось!
– Где потерял?
– На даче у Ильича.
Вере захотелось в этот момент запустить в мужа чем-нибудь тяжелым, так как она, беременная, надрывается одна, руководя стройкой дома, а он по дачам разъезжает. Однако в ее сознании всплыла мысль о том, что и Ольга Яковлева потеряла свои серьги тоже на даче. И эта мысль постепенно привела Щербакову к идее посетить пресловутого экстрасенса.
– Что делать будем? – спросил Андрей.
– Кажется, я знаю что.
* * *
– Кто-о? – послышался за окном боязливый и одновременно раздраженный голос Ольги Яковлевой.
– Оль, я это, Вера.
Занавеска задергалась и вслед за рукой, ее открывающей, показалось испуганное Ольгино лицо.
– Верка? Ты? С ума сошла что ли? Двенадцать часов ночи! – Яковлева недоуменно хлопала глазами, глядя на чету Щербаковых сквозь стекло.
Увидев рядом с подругой ее мужа, Ольга, хотя и была сонная, все же сообразила, что гости пришли явно не чаи гонять.
– Что случилось? – тревожно спросила она.
– Да ты в дом-то нас впустишь, наконец?! – рявкнул Щербаков.
Яковлева скрылась за занавеской, и вслед за этим послышалось звонкое шлепанье босых ног о пол.
– Заходите, я Ральфа держу, – скомандовала Ольга после того, как скрипнул засов калитки.
Ральф был чистопородным «боксером» с отличной родословной. Яковлевы воспитывали его исключительно как охранника дома, потому что в последнее время количество искателей цветных металлов по чужим сараям и баням резко возросло. Воровали все: трубы, тазы, баки, посуду и прочее, – и просто угрозами вызова милиции застуканных воров порой трудно было выгнать со двора.