– Что? – радостно воскликнула Милославская. – Вспоминаешь?
Но Валерия вдруг неожиданно расплакалась.
– Кроме этого – ничего! Ничего-о-о-шеньки-и! – всхлипывая, произносила она. – Помню себя и Ирину. Едем в машине. А куда, с кем, зачем – не помню-у!
– Тихо, тихо, – стала успокаивать Милославская, – не все сразу. Главное – впереди.
Тут Яна поведала девушке о работе, которую на данный момент должен был проделывать Руденко. Вершинина сосредоточенно слушала, а когда Яна закончила, она задумчиво и тихо произнесла:
– Мне страшно! Я их боюсь! Их всех! Вдруг там он!
– Вас никто не будет видеть, – столь же тихо объяснила Милославская, – конечно, это все тяжело, но неминуемо.
– Да, я знаю, – Валерия закрыла лицо руками, – сейчас собираться? – сказала она через некоторое время.
Яна объяснила, что Вершининой лучше сейчас побыть дома и морально подготовиться к предстоящему испытанию. Руденко вряд ли мог успеть осуществить какой-либо важный пункт дела, поэтому отираться с этих пор в милиции было бы просто бессмысленно. Она приложила все усилия для успокоения девушки и та, наконец, перестала плакать.
– Ну что ж, – вздохнула Милославкая, – я пойду?
Валерия молча кивала головой.
– Будьте наготове. Как только я позвоню, приезжайте.
Гадалка на всякий случай назвала место нахождения отделения милиции, в котором должен был ждать ее Руденко, и, попрощавшись на этом, ушла.
Неподалеку находился небольшой сквер. Он ничем не отличался от десятков других, рассыпанных по городу, но все же привлекал своей тишиной, уютом, запахом листвы. Не отдавая себе отчета, Яна медленно побрела туда. Неизвестно, какое время бездействия ждало ее впереди, ведь следовало дожидаться того момента, когда Три Семерки сообщит ей о результатах своей работы. Гадалка присела на одну из старых покосившихся лавочек и стала глядеть по сторонам. Многочисленные толпы прохожих, спешащих на работу, к этому часу уже рассеялись, но все же город кипел разными звуками, жизнь бурлила в нем.
Навстречу неторопливой походкой шел чумазый мальчуган, несший в руках стопку разных газет. Завидев Яну, он прокричал:
– Самые интересные сканворды в свежей газете «Угадай-ка!»! Всего за три с полтиной!
Глядя на застиранную рубашонку с размахрившимися обшлагами, Милославская прониклась жалостью к недетской участи этого обездоленного ребенка и, сунув ему десятку, взяла одну газету.
Мальчик, довольный удачно совершенной продажей, вприпрыжку двинулся дальше. Яна долго с грустью смотрела ему вслед, пока, наконец, он не скрылся из виду. Делать было нечего, поэтому Милославская сразу решила приступить к разгадыванию сканвордов. Это ей всегда давалось легко, поскольку ее уровень эрудированности явно превышал средний. Тем не менее, занятие, для многих в последнее время ставшее банальным, пробуждало в гадалке живой интерес и благородный азарт.