– Да, – Яна лениво зевнула. – Он из комы-то вышел?
– Нет еще, но прогноз врачей весьма оптимистичен.
– А санитара посадили, это я знаю, меня на опознание водили.
– Вот-вот. Как ты все просекла? – Руденко рассмеялся звучным, раскатистым басом, наливая себе полный стакан в честь завершения рабочего дня.
Яна не стала отвечать на данный риторический вопрос. Вздохнув, она лишь проговорила:
– Печально, если Иннокентий уйдет.
– А он-то тут при чем?
Данные подробности, касающиеся отдела по борьбе с распространением наркотиков, лейтенанту еще не были известны.
– Еще как при чем. Именно он помогал здешним наркодельцам поддерживать связь с Москвой. Да и подделки переправлял в Москву на продажу именно этот шустрый деятель. Хотя, мне кажется, что ваши люди взяли его на заметку, просто пока не знают, как к делу притянуть и где доказательства раздобыть. Хотя6 может быть, им эта рыбка и не по зубам.
– Ну ладно, наркота – не моя специальность, а вот убийцу мы с тобой нашли ловко, – самодовольно добавил Руденко, прервав яну на полуслове.
Руденко уже совершенно бессознательно и искренне верил в то, что не Яна разыскала ему убийцу, а все было проделано лишь благодаря его стараниям. Женщина усмехнулась про себя, но поправлять не стала.
– И не жалко тебе было этого Игоря? – со странным любопытством проговорил лейтенант. – Он-то себя считает борцом за правое дело. Очистителем города.
– Жалко, не жалко, – пожала плечами Яна. – Конечно, город тебе от наркодельцов ненадолго очистили. Сам знаешь, свято место пусто не бывает. Но я, наверное, пацифистка и таких мер не принимаю. Убийство – страшная вещь, непозволительная и недопустимая. Цель не оправдывает средства.
Яна прекрасно понимала: подобные соображения и разглагольствования лишены логики и смысла. Но есть ли хоть какая-то логика, какой-то смысл в кроваво и бесполезной жестокости совершенных палачом убийств? Где-то она читала: человек никогда не бывает столь откровенен, а порой и благороден, как в минуту осознаваемой и ожидаемой им смерти. Быть может, никто никогда просто не верит полностью в собственный уход, в свою смерть. Между нами и смертью до последнего мгновения остается ниточка надежды. И никто никогда не имеет права обрывать эту ниточку, уничтожать эту надежду.
– Но вот как тебе удалось завалить этих, из правительства города, – ворвались в ее мысли рассуждения и восторги Руденко. – Этого Альбина же и не только Никитин покрывал, но и еще кто-то из ментовки, начальство.
Яна пожала плечами. Она не очень-то удивлялась легкости, с которой приняли все ее показания и даже предприняли необходимые оперативные действия. Руденко и сам понимал, что это не просто так – кто-то сверху, прекрасно понимающий, что творится в городе, решил сдать этих засветившихся людей в качестве подачки. И Милославская догадывалась, чье содействие оказалось решающим – Сизов больше всего боялся, оказаться замешанным тем или иным образом в преступлениях. Вот он и выбрал легкий путь – потопить своего шурина со всеми его подельниками в обмен на обещание правоохранительных органов нигде не упоминать его фамилии.