– Вам знакомо настроение, когда хочется скандалить из-за сбитого половика? – спросил он у Марча, в то время как они прохаживались под обшарпанными статуями. – Женщин до такого состояния доводит тяжелая работа, а я, конечно же, все последнее время тоже трудился не покладая рук. Меня просто бесит, когда Херриес надевает шляпу чуть набок: идиотская привычка носить под весельчака. Клянусь, когда-нибудь я сшибу ее. Вон та статуя Британии слегка наклонилась вперед, словно леди вознамерилась опрокинуться. Беда в том, что она не опрокидывается, черт бы ее побрал. Смотрите, она подперта какой-то железякой. Не удивляйтесь, если ночью я пойду и выдерну ее.
Какое-то время они шли молча, потом он вновь заговорил:
– Странно, но такие пустяки кажутся серьезной проблемой именно тогда, когда есть гораздо более веские основания для беспокойства. Давайте вернемся и поработаем.
Хорн Фишер, очевидно, предусмотрел все невротические чудачества Арчера и беспутные привычки Херриеса и, как бы ни был он уверен в их теперешней твердости, не злоупотреблял вниманием джентльменов, стараясь не беспокоить даже премьер-министра, который в конце концов согласился передать важные документы с приказами по западным армиям человеку менее заметному, но более надежному – его дяде Хорну Хевитту, весьма заурядному сельскому сквайру, но хорошему солдату, который был военным советником комитета. Ему поручили выполнить государственные обязательства по отношению к мятежным частям на западе, вручить им планы боевых операций и, что еще более важно, проследить, чтобы бумаги не попали в руки противника, который в любой момент мог появиться на востоке. В гостинице постоянно находился еще один человек – доктор Принс, некогда медицинский эксперт, а теперь известный сыщик, присланный охранять группу. На его квадратном лице красовались большие очки, а привычная гримаса выражала намерение держать рот на замке.
Последними в кругу отшельников были владелец отеля – сварливый уроженец Кента с кислой физиономией, пара его слуг и слуга лорда Джеймса Херриеса по имени Кэмпбелл. Этот молодой шотландец с каштановыми волосами и вытянутым мрачным лицом, крупноватые черты которого были, однако, не лишены изящества, выглядел благороднее, чем его желчный хозяин. В доме, пожалуй, только он знал свое дело.
Спустя примерно четыре дня доверительных консультаций Марч обнаружил, что эти люди обладают своеобразным гротескным величием; не склонившие головы перед надвигавшейся угрозой, они были подобны инвалидам, которые в одиночку защищают город. Все трудились не покладая рук, и сам он тоже работал над текстом, когда в дверях появился Хорн Фишер, экипированный словно для путешествия.