, решили – к чертовой матери – распустить США.
Что ждет этих горе-губернаторов? Три равноправных президентских кресла? Три смирительных рубашки? А может, три одноместных камеры в знаменитой тюрьме Аль-Катрас?
По-моему, вопрос излишен…
…О том, что Ельцин собирается в Беловежскую Пущу, встречаться с Кравчуком и Шушкевичем, Горбачев знал заранее. В своей книге президент СССР вспоминает:
«Спрашиваю Ельцина перед его отъездом в Минск: о чем вообще будете говорить? Он отвечает: у меня есть общие вопросы с белорусами. Я хочу их решить. Заодно переговорю с украинцами. Сюда (в Москву) Кравчук ехать не хочет, а туда прибыть согласен».
Михаил Сергеевич, как водится, не придал этой поездке особого значения. В те дни он был занят другой проблемой: пытался реанимировать Союзный договор.
Власть, как песок, утекала у него между пальцев. Де-юре – Горбачев был еще президентом самой большой мировой державы. Де-факто – генералом без армии.
С каждым днем Ельцин замыкал на себя все больше полномочий. Даже те, кто формально подчинялся советскому президенту, уже смотрели в рот президенту российскому. Это была классическая формула двоевластия: оба президента даже сидели теперь в Кремле, каждый – в своем корпусе.
Если бы Горбачеву удалось, наконец, подписать злополучный Союзный договор, вся дальнейшая история могла пойти совсем по другому пути. Но Ельцина такой поворот совершенно не устраивал. Ради того, чтобы скинуть опостылевшего оппонента с Олимпа, он готов был пожертвовать чем угодно: даже огромной страной.
Вот она – та самая, неуемная, патологическая жажда власти, о которой предупреждали все, кто знал Бориса Николаевича еще с юности: государство – это я.
За всю историю, со времен варягов, в России не было второго такого правителя. Какими бы пьяницами и дураками не казались нам ельцинские предшественники, все они – и цари, и генсеки – лишь расширяли границы империи, а если и отдавали российские земли – так исключительно после поражений в войне.
Либерал и масон Александр I – ввел войска в Париж. Почти стопроцентный прусак по крови Николай II – вступил в схватку с Германией. И даже добрый выпивоха Брежнев, «бровеносец в потемках», едва не начал войну с Китаем из-за абсолютно бесполезного полуострова Даманский.
Единственное досадное исключение – проданная американцам Аляска, да и то: можно ли сравнить эту вечную мерзлоту с рудниками Украины или газом Туркмении?
«Президент России и его окружение принесли Союз в жертву неудержимому желанию воцариться в Кремле», – утверждает Горбачев, который и по сей день продолжает называть Беловежские соглашения не иначе как «предательство».