Беда наша в том, что мы всегда, всю свою историю, выбираем из двух зол; не из лучшего, а – из худшего.
Черчилль говорил когда-то о Хрущеве: он хотел перепрыгнуть пропасть в два прыжка.
Ельцин же – и прыгать даже никуда не собирался; в означенную пропасть рухнул он спьяну, доверившись горе-советчикам, всевозможным экономическим алхимикам, которые закону всемирного тяготения предпочитали сказки про сапоги-скороходы и ковер-самолет…
Да простит меня Борис Николаевич, но погибни он году этак в 1992-м, не было б в России второго такого национального героя; он стал бы нашим Ататюрком, Линкольном и Петром Первым в одном флаконе; а может, и того больше.
В его честь называли бы города и проспекты; возводили памятники. (Село Бутка – уж точно стало бы Ельциным.)
Для политика, как и для спортсмена, очень важно вовремя сойти с дистанции.
(«Долго не кончать, – писал мой любимый Довлатов, – преимущество мужчины, но не оратора».)
И именно за то, что ушел он, в конце концов, подобру-поздорову, хотя бы только за это – первый президент достоин всяческого уважения…
Вновь, как бывало не раз, в самый последний миг, на грани фола уже, понял он, чего ждет от него страна; ушел с гордо поднятой головой…
Возможно, прозвучит это довольно странно, но под самый конец я хочу признаться Ельцину в любви. Потому что, не будь Ельцина, неизвестно, что стало бы в итоге со мной самим.
Я окончил школу в 1991-м, как раз в последний год советской власти. При старом режиме в лучшем случае мне следовало рассчитывать на филфак пединститута имени Ленина, куда, кстати, и собирался я поначалу направить стопы; втолковывал бы сейчас старшеклассником русский язык, пописывая внештатно заметки в газеты и высшим смыслом жизни почитал бы место литсотрудника в отделе писем «Вечерней Москвы».
И то, что книга эта смогла появиться, а уж тем более то, что в основу ее легли во многом мои газетные публикации того периода – это тоже заслуга Ельцина…
Кому-то может показаться, что я не люблю первого президента. Это не так.
Просто всю дорогу я тщательно скрывал свои истинные чувства, стараясь быть объективным…
Его избирательная кампания проходила в 1996-м под лозунгом «Ельцин – наш президент». И он действительно – это факт – был нашим президентом.
В больной стране просто не могло появиться здорового лидера.
И дай Бог, чтоб последствия этой болезни, именуемой «Эпоха Ельцина», расхлебали мы как можно скорее…
Май – август 2006 г.
Примечания Александра Коржакова
1 Ни одной песни наизусть Ельцин не знал. Максимум – мог пропеть какой-нибудь единственный куплет.