Ладно хоть стульями на начальников своих не замахивался, как когда-то в ДСК. И на том спасибо.
Но ведь опять никто и слова дурного ему не сказал. Внутренняя жизнь ЦК проистекала совсем с другой, куда более замедленной скоростью. (Это все равно как пластинку на тридцать три оборота воткнуть в проигрыватель, где пружина заточена под семнадцать.) Тот же Долгих едва только примерился он к строптивому зав.отделом; едва решился приступить к воспитательному процессу , как уже – фью-ить – только Ельцина и видели.
И трех месяцев не проработал он в этой должности, не успел даже мало-мальски войти в курс дел, как сразу был отправлен на повышение: секретарем ЦК. Отныне с Долгих они находились на равных, но при этом отдел строительства по-прежнему оставался за Ельциным.
Это была первая волна горбачевской смены экспозиции . Летом 1985 года новый генсек начинает избавляться от доставшейся ему по наследству команды. Первой полетела голова секретаря ЦК Григория Романова – еще недавно его наряду с Горбачевым прочили в генсеки. С креслом министра иностранных дел распрощался вечный, как Дункан МакГлауд, Андрей Андреевич Громыко: знаменитый «mr. No». Их места заняли выходцы из регионов: лидер ленинградских коммунистов Зайков, 1-й секретарь ЦК Грузии Шеварднадзе.
Михаилу Сергеевичу требовались новые люди: не свидетели его восхождения , помнящие генсека юным провинциальным князьком и снисходительно взирающие на потуги нового генерального. А его личные выдвиженцы – горбачевцы – им самим приведенные на Олимп, благодарные и преданные ученики.
По крестьянской наивности Горбачев считал, что Ельцин подходит под эту категорию как нельзя лучше. Потом, конечно, выяснится обратное, но будет уже поздно…
29 июня на заседании Политбюро Горбачев, посетовав на низкие темпы строительства и замораживание капиталовложений, предлагает «посмотреть» Ельцина на посту секретаря ЦК.
«Посмотреть» – хорошее, хоть и забытое слово из прежнего партийного обихода. Есть в нем очевидный подспудный смысл – присмотреться, приглядеться, опробовать.
У Горбачева – большие виды на активного уральца. Впоследствии Михаил Сергеевич признается, что, выписывая Ельцина в ЦК, он уже примеривал его на Москву – главный партийный форпост, где правил бессменный кремлевский старец Виктор Гришин.
Надо думать, члены Политбюро о планах генсека догадывались, а посему инициативе его не препятствовали. Да и не принято такое было: генеральный секретарь – это партия, а партия – ошибаться не может.
Лишь престарелый премьер-министр Тихонов позволил себе в ходе заседания пробурчать что-то невнятное. Мол, «не чувствует» он Ельцина. Но замечание это вызвало только улыбку: к тому времени Тихонову стукнуло уже восемьдесят и