– Так вы, может, и Сторожа знаете? – Арсений явно заинтересовался.
Я вспомнила то, что мне объясняла Катерина: Сторож – это хозяин квартиры.
– Лично не знаю. С ним хорошо знакома моя подруга, но ее ты не знаешь.
– А может, знаю. Я всех ребят знаю.
– Слушай, Сеня, она давно живет в Швеции, да и не в ней дело.
– А если не в ней, то зачем вы пришли? – Уф, Арсений явно не заметил моей лжи – хоть и не умею я врать по-человечески!
Если адрес сахаджи я узнала от подружки, что еще можно понять, то от кого я узнала, что Арсений ушел именно к этим йогам? От Бориса, ясное дело. Но для Арсения я вроде как с ним не связана. Ерунда получается…
– А ты сам подумай. Домой тебя никто тянуть не собирается, в школу – тоже, но знать– то о твоих планах нам надо.
Ровенский-младший снова недоуменно захлопал ресницами.
– Отец, значит, не собирается тянуть меня домой? – не в силах сдержать разочарования, протянул он.
Мальчик напомнил мне загнанного волчонка. Бедный ребенок, а ему, конечно же, хотелось, чтобы отец волновался, настаивал на его возвращении, обрывал телефоны и не спал ночами!
– Арсений, понимаешь, твой отец тебя уважает. Он уверен, что ты – взрослый разумный человек, – святая ложь! – и сам знаешь, что тебе нужно в жизни. Но вдруг тебе понадобится его помощь? Ведь случиться может все что угодно, а он имеет и силы, и деньги, – а вот тут я ошиблась.
Про деньги говорить было нельзя ни в коем случае, хотя моя рачья практичность не позволяла исключать важный финансовый фактор из своей жизни.
Арсений просто вскипел:
– Да пошел он со своими деньгами! Все деньги и деньги, он меня продал за эти деньги, а теперь обратно купить хочет?! Не выйдет, перетопчется!
– Слушай, парень, ты на меня не кричи, – я пустила в ход педагогический приемчик Макаренко: жесткий разговор «на равных». – Я тебе не нянька! Ты сам прекрасно понимаешь, что в некоторых ситуациях деньги могут помочь. А если заболеет кто-то из твоих друзей, ты ведь придешь к отцу?
– Не приду. Я к нему никогда не приду!
– Замечательно рассуждаешь. Из-за твоей дурацкой гордости твой, не дай бог, заболевший друг может погибнуть. А твой отец смог бы помочь, – Арсений задумался. Уже хорошо! – Но самое главное, Сеня, отец тебя, повторяю, уважает, – надо терпеть и ни слова не говорить о любви, иначе Арсений сорвется. – Он видит в тебе личность и ценит твою самостоятельность. Ты же сам не хочешь его понять. Ты никогда не задумывался о том, что у твоего отца тоже могут быть проблемы? Ты почему-то уверен, что твой отец должен искать твоего внимания, а сам-то ты? Ты что, маленький ребенок?