Жюстина вывернула плащ наизнанку и тут же заметила большой прямоугольный сверток во внутреннем кармане. Оглянувшись вокруг и убедившись, что никто не смотрит в ее сторону, она осторожно извлекла его. Краска стыда и негодования залила ее лицо. «До чего же я докатилась, если роюсь в чужих карманах?» – пыталась урезонить себя девушка, намереваясь положить сверток на место, но пакет так напоминал тот, который она обнаружила в Кроули, что любопытство снова взяло верх. Затаив дыхание, она развязала стягивающую тесьму и развернула бумагу. Внутри оказалась пачка писем, написанных на французском языке. Развернув одно из них, Жюстина убедилась, что ни почерк, ни подпись не принадлежат лорду Левингтону. В голове проносились мысли, одна хуже другой: «Письма любовницы? А может быть, тайная переписка, шпионские послания?» Ни на конверте, ни в письме не было адреса, свидетельствующего о месте отправления или назначения. Девушка терялась в догадках, но найти разгадку ей никак не удавалось. «А если взять одно из писем и показать его Генри?» – подумала Жюстина, но услышала приближающийся топот копыт. Быстро завернув письма и перевязав их тесьмой, она засунула сверток в карман плаща и снова повесила его на спинку стула. Мысль о том, что Дамиан причастен к сомнительным делам, очень тревожила девушку – ведь он все еще волновал ее душу, жил в самой глубине сердца, несмотря на самые решительные попытки вычеркнуть его из ее жизни. Смутная надежда на счастье связывалась в подсознании с образом лорда Левингтона, и тут уж Жюстина была бессильна. «Но если мрачные предположения подтвердятся, то все кончится безвозвратно», – грустно подумала Жюстина.
Дамиан, вымокший до нитки, вошел в гостиницу. Жюстина склонилась над чашкой чая, боясь посмотреть на вошедшего, чтобы не выдать своего волнения.
– Эдди, и ты здесь, – обрадовался лорд. – Ты, наверное, уже измерил все лужи в окрестностях?
Эдди, смеясь, бросился к Дамиану и повис у него на шее:
– Нет, если бы я это сделал, то доплыл бы по ним до океана!
Дамиан потрепал мальчика по волосам, и по блеску его глаз Жюстина поняла, как искренне он рад встрече с ребенком.
– Я слышал, ты отпустил на волю моего тезку?
– Он никогда не ползал, а только лежал и спал. Лягушки намного интереснее!
– Мне сказали, что у тебя уже целый лягушатник.
– Да, я называю его колонией мильверльских лягушек! У меня будут самые большие и жирные лягушки в Суссексе!
– Не надоедай лорду Левингтону, – сделала замечание мальчику Мэтти, – ты уже прожужжал всем уши своими лягушками.
Дамиан засмеялся.