Лукас сел в седло на своего мерина и, держа кобылу под уздцы, подъехал к Джесси.
– Дайте мне вашу руку, – попросил он, наклонившись. Его кожаное седло заскрипело.
Она протянула ему свою руку в перчатке из мягкой кожи, и его загрубевшие пальцы сомкнулись на ее запястье. Лукас посадил Джесси на круп лошади позади себя. Джесси знала из книг, что в Средневековье благородные леди в длительных поездках передвигались именно таким образом – сидя позади своих грумов на специальном сиденье. Галлахер направил коня в сторону дома.
Джесси обхватила Лукаса за талию. Ей было приятно сидеть за его спиной, ощущая исходившее от его тела тепло. Джесси отдавала себе отчет в том, что воспринимает Лукаса не как слугу, грума, а как привлекательного мужчину. Он рисковал жизнью, чтобы спасти ее, а потом вызволил из опасности своего приятеля. Джесси вспомнила, как взволновал ее вид его обнаженного торса.
Да, близость Лукаса приводила ее в трепет и заставляла сердце биться сильнее.
Ночью поднялся сильный ветер. Джесси накинула плащ поверх ночной рубашки и вышла из дома.
Ветер хлестал ей в лицо с такой яростью, что у девушки перехватывало дыхание. Она плотнее запахнула плащ и судорожно вцепилась в его края так, что у нее побелели костяшки пальцев. Рев ветра смешивался с треском деревьев в парке. В воздухе пахло пылью и дождем, который уже накрапывал, хотя быстро бегущие в вышине облака еще не затянули все небо и ярко светила полная луна. Джесси быстро шла по выложенной кирпичом дорожке сада, усыпанной пожухлой листвой. Она шла без цели, просто погулять, развеяться и унять душевную тревогу. Джесси хотелось побыть одной.
Сойдя с дорожки, она двинулась вперед, ступая босыми ногами по мягкой теплой земле. У покрытого рябью пруда, в котором отражалась луна, Джесси остановилась под старой яблоней. Когда-то в детстве она часто лазила на нее. Только недавно яблоня цвела, и она любовалась ее цветами, вернувшись домой из Англии. Сейчас цветы уже облетели, и Джесси ощутила странную грусть, наполнившую ее сердце.
Оглянувшись, она посмотрела на свой дом, выступающий из мрака. Она до боли в сердце любила каждую его арку, каждый уголок, но за время разлуки он как будто изменился. Или, может быть, она изменилась? Джесси глубоко вдохнула свежий воздух. В ее душе действительно произошли важные перемены. Теперь она не считала больше этот дом своим, или, вернее, скоро перестанет считать. После замужества она будет наведываться сюда с краткими визитами как гостья.
Джесси почему-то стало неприятно при мысли о скором замужестве, хотя она с детства знала, что станет женой Харрисона. Он близкий друг и идеальный кандидат в мужья. Родные считали, что он отличная партия для Джесси. Обаятельный, знатный, хорошо воспитанный, богатый, Харрисон слыл завидным женихом. Их совместная жизнь обещала стать счастливой. Однако внутренний голос нашептывал Джесси, что жизнь с Харрисоном принесет ей одни разочарования. Джесси старалась не вспоминать озорных зеленых глаз ирландца, его ослепительной улыбки, от которой сладко сжималось сердце и перехватывало дыхание, его красивого сильного тела…