– Что здесь написано? Чего они хотят? – спросила Лотти, вытирая руки о фартук. По ее лицу пробежала тень беспокойства.
Он говорил почти шепотом:
– Они пишут, что собираются приехать и забрать детей. Они думают, что Томасу будет лучше в Сент-Луисе, где он будет ходить в школу и все такое.
Лотти испуганно вскрикнула и инстинктивно схватилась за его плечо.
– Ты можешь что-нибудь сделать? – тихо спросила она, блуждая глазами по лестнице, где в этот момент появилась Сисси.
– Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, – промолвил он. – Сегодня утром я должен отправить им письмо. Потом я хотел получить на лесопильне доски, чтоб начать делать стойла в сарае. Но прежде мне нужно написать Шерманам, вот в чем загвоздка.
Лотти медленно покачала головой и пожала плечами в недоумении.
– В чем же загвоздка? – нетерпеливо поинтересовалась она в ответ на его туманные слова.
Он поднялся и, наклонившись в ее сторону, посмотрел на нее долгим взглядом.
– Мне нужно суметь создать дом для этих двоих детей, Лотти. Настоящий дом.
– Что ты имеешь в виду?
Он сокрушенно развел руками.
– Дом обычно подразумевает двоих родителей. Я знаю, сейчас не самый подходящий момент говорить об этом, Лотти, но у меня нет времени ходить вокруг да около. Я хочу, чтобы ты подумала, выйдешь ли ты за меня замуж.
Эти слова поразили ее как гром среди ясного неба. Она отступила назад, задевая за плиту, и случайно коснулась рукой дверцы духовки.
– О Господи! – воскликнула она, прижимая ладонь к губам.
Он шагнул к ней, взял обожженную руку и принялся внимательно осматривать.
– Ничего страшного, – произнес он, удерживая руку на уровне своего лица и целуя красное пятно, появившееся на ладони.
Она попробовала освободить руку – по лестнице уже спускался Томас, чтобы поздороваться с дядей.
– Пусти, Джон, – прошептала она. – Со мной все в порядке.
– Нет, Лотти, – сказал он, пропуская ее слова мимо ушей. – Послушай. – Он говорил тихо и торопливо. – Мне придется добиться от тебя ответа нынешним утром. Не хочу подгонять тебя, но пойми, это важно.
Ее рука дрогнула, ощущая жар его ладони сильнее, чем тревогу от своей беспомощности. Она решительно попыталась освободить пальцы. Но это лишь усугубило ситуацию: Джон придвинулся еще ближе и обхватил ее талию.
– Джон! – воскликнула она сдавленным шепотом, заливаясь краской смущения. – Дети смотрят.
– Тогда ответь мне, Лотти, – сказал он, глядя ей прямо в глаза, отчего ее волнение только усилилось.
– Я не знаю, что сказать, – призналась она еле слышно, и он придвинулся еще ближе. Она ощущала его дыхание совсем рядом, и светлые завитки волос, выбивающиеся из открытого ворота рубашки, почти касались ее лица. Глаза Лотти в испуге раскрылись еще шире, как только она почувствовала мускусный запах его кожи. Тот же беспомощный испуг, который вчера вызвала его близость, все сильнее овладевал сейчас ею.