– Никто и не ждет, что ты будешь возиться с готовкой в день свадьбы, Лотти, – сказал он с улыбкой.
Разрядка напряженности, возникшей, между ними, была очень кстати. Несколько минут, что они стояли перед алтарем в маленькой церквушке, сделали их супругами, но они шли по проходу между рядами, и вышли на улицу как бы порознь. Она сдерживала свои чувства, держа их под строгим контролем.
Лотти размышляла все утро и уже в маленькой церквушке поняла, что именно ее беспокоило все последние дни. «Джон женится на мне, чтобы я заботилась о детях». Эта мысль омрачала ее радость всю неделю. Трепет, который ей хотелось ощущать при мысли, что она выходит замуж, притуплялся этим обстоятельством. Но теперь он улыбался, и она ощутила в себе волну радости, которая растопила ледяной комочек в ее сердце, прилила к щекам.
– Ты достаточно поела у пастора? – спросил Джон, хотя прекрасно знал, что ела она немного – только поклевала чуть-чуть со своей тарелки, а так все время следила за детьми, чтобы те не шалили.
– Со стороны Стивена было так мило устроить нам праздник, правда?
Но она думала, что это очень странно, ведь человека отвергли всего неделю назад.
Джон засмеялся, и его глаза превратились в узкие, щелочки.
– Он очень помог нам. Но я думаю, что и для него это было чем-то вроде праздника.
Лотти недоумевала: «Почему же праздником?» Стивен, конечно, не выглядел особенно расстроенным тем, что его невеста выходит замуж за другого мужчину. Но на что он мог надеяться после того, как бросил ее в тяжелом положении, мстительно подумала она. «Как бы там ни было, я получила лучшего из двоих», – с удовлетворением решила Лотти. Собственно никакого соперничества и не было. Джон Тиллмэн грубее, без внешнего лоска, который Стивен Буш приобрел благодаря образованию. Но за недели, прошедшие со времени ее приезда в Миль-Крик, Лотти очень хорошо узнала безграничное великодушие человека, который сейчас сидел рядом с ней.
– Ты видела лицо Женевьевы во время свадьбы? – негромко, так чтобы не услышали дети, теснившиеся на узком заднем сиденье, спросил Джон.
Вопрос вызвал у Лотти недоумение.
– Думаю, Женевьева радовалась за нас, – наугад сказала она, – ведь это они с матерью приготовили стол, устроили обед.
– Я имею в виду идиотскую улыбку на ее лице, – сухо сказал он, нелепо растянув рот, как бы изображая эту улыбку.
– Да она глаз не могла отвести от пастора… ты что, не заметила?
Отклонившись назад, он просунул руку так, что она оказалась между подушкой сиденья и спиной Лотти; его пальцы небрежно легли ей на плечо.