– Ты же сама напросилась, милая. Ведь ты заявила, что мы женаты. Я предупреждал, что эта выдумка выйдет тебе боком. – Его низкий смех был похож на раскат грома. – Думаю, именно это имеется в виду, когда говорят, что платит тот, кто заказывает музыку.
– Будь у тебя хоть толика порядочности, ты позволил бы мне подождать за дверью.
Увы, попытка оскорбить его потерпела полное фиаско. Логан застегивал рубашку, продолжая широко улыбаться.
– Все приличия закончились в Форт-Смите. А теперь снимай свое мокрое платье.
– Нет. До тех пор, пока ты не выйдешь и я не буду вне опасности.
– Ты хочешь сказать, что я опасен? – поинтересовался он, не отводя взгляда от ее груди.
– Чрезвычайно! И я не стану переодеваться при тебе!
– Ты, вероятно, имела возможность осмотреть это странное местечко? Представь, что проводишь здесь зиму. Мне может потребоваться несколько месяцев, чтоб выследить негодяев, терроризирующих округу. Снимай все, милая, или готовься остаться здесь на год…
В ответ Пайпер одарила Логана взглядом, который должен был испепелить его.
– Отлично, я сообщу кондуктору о твоей лжи, и он вычеркнет тебя из списка пассажиров, не возместив стоимость…
Логан уже приоткрыл дверь, когда Пайпер отчаянно вздохнула:
– Ладно, черт возьми!
Он привалился плечом к косяку. Его горящий взгляд скользнул по прилипшему к ее телу платью. Логан уже не первый раз видел Пайпер полураздетой. Но тогда, охваченная страстью, она не стеснялась. Одно дело, когда он раздевал ее, и совсем иное – делать это самой, пока Логан следит за ней, словно голодная акула.
Когда Пайпер осталась в рубашке и нижних юбках, ее взгляд встретился с его сверкавшими серебром глазами. Логан уже не смеялся. На мгновение ей показалось, что он выглядит несколько рассерженным. Почему? Пайпер не могла понять причину, поскольку это ведь она была жертвой его шутки. Ему прекрасно было известно, какому испытанию подвергается ее скромность. Логан вынуждал ее раздеться перед ним всего лишь с одной целью – унизить.
– Я представляла, как буду раздеваться перед своим мужем… мужчиной, которого я полюблю всем сердцем, – добавила она для усиления драматического эффекта. – Я думала, мои глубокие чувства к нему прогонят стыдливость. Я надеялась, что он будет дорожить моим проявлением любви, что это мгновение бесценного раскрытия душ и обнажения тел будет символичным. И я его так ждала! Я хотела прийти к любимому с надеждой доставить радость, мечтая о том, как он будет ласкать меня взглядом. Но теперь я уже не смогу подарить мужу то, чего ни один другой мужчина не…