Джонти бросила взгляд через плечо, немного вдохнув воздуха. Похоже было на то, что Корд откажется, так как его лицо выражало такое же недоумение, как и ее собственное, и он полушутя, полусерьезно сказал:
— Ну, ты ведь шутишь, Мэгги. Я не смогу дать ребенку дом. Черт, у меня у самого его нет, и ты это знаешь. Я все время ночую на колесах.
— Так не должно быть, Корд, — Мэгги попыталась встать, но он осторожно уложил ее обратно. Она немного полежала, часто и тяжело дыша, собирая силы, истощившиеся во время беседы.
Потом в напряженном молчании женщина начала указывать путь, по которому она хотела, чтобы мустангер и ее любимая внучка последовали.
— У меня отложено немного денег, которые я собрала в течение тринадцати лет, — Мэгги замолчала, с неохотой вспоминая, что это были деньги из рук Ла Тора. Она поджала губы. Не время сейчас думать об этом. — Это довольно значительная сумма, Корд, — продолжала старуха, — достаточная для того, чтобы обзавестись своим ранчо.
— Но, Мэгги, …
— Тише, Корд, — в словах, произнесенных полушепотом, послышалась решимость. — Пора прекратить жизнь индейца: спать на земле и питаться в сухомятку. Время как раз остановиться на одном месте и начать строить свое будущее, — ее усталые глаза взглянули на Корда. — И возьми с собой Джонти, научи его необходимым манерам.
Чем больше она говорила, тем сильнее паника охватывала Корда. Мэгги загоняла его в угол, и у него не было выхода. Он мог только попытаться объяснить причину отказа и надеяться, что это поможет.
— Послушай, Мэгги, — мягко сказал он. — Так не годится. Я не знаю даже элементарных вещей о воспитании ребенка. Кроме того, я неправильный человек, — Корд умоляюще улыбнулся. — Вспомни, сколько раз ты обзывала меня плутом, говорила, что когда-нибудь я буду повешен за свои проделки?
Мэгги помахала слабой рукой, как бы отгоняя от себя неприятные мысли.
— Ты же знаешь, что все это говорилось в шутку. Внутри ты — благородный человек, Корд Мак Байн. Единственный, которому я доверила бы своего Джонти. Однако он уже не ребенок, — добавила она, немного помолчав. — На следующей неделе ему исполнится восемнадцать лет.
— В самом деле? — Корд с удивлением взглянул на застывшую фигурку, стоящую у мойки на кухне.
«Черт, в восемнадцать лет Джонти уже должен быть мужчиной по всем показателям. Ему не нужна будет опека». И Корд понял по онемевшему мальчишке, что тому, как и Корду, совсем не нравилась идея совместного пути.
Мустангер повернулся к Мэгги и бесцеремонно сказал:
— Извини, Мэгги, но я думаю…
— Ты мне обязан, Корд! — выкрикнула Мэгги, чтобы прервать отказ, который ей пришлось бы выслушать. С волнением в голосе она продолжила. — Я ни о чем до сих пор тебя не просила, — ее пальцы слабо вцепились в его ладонь. — Сейчас я умоляю тебя, Корд. Пожалуйста, сделай это для меня.