Этим ранним утром Джонти чувствовала себя очень неловко. Как это должно было обрадовать эту маленькую сучку. Джонти не думала больше, что Тина приходит в постель к Корду, так как Джонти привыкла открывать дверь, чтобы в ее спальню заходило тепло от камина, который всю ночь горел в общей комнате. С тех пор, как родился Коти, она привыкла спать чутко, чтобы вставать, если он заплачет, и она бы услышала, если бы девушка проходила по коридору.
Взгляд Джонти помрачнел. Это не говорило о том, что эти двое не встречались. Каждый вечер, в одно и тоже время, Корд поднимался со стула и, не говоря ни слова, уходил из дома. Она не была уверена, надолго ли он уходил, так как заставляла себя ложиться спать до его возвращения.
Вот почему Тина всегда язвительно улыбалась, а у Джонти от боли разрывалось сердце. Ее муж предпочитал своей жене другую женщину.
«Но все же, — думала Джонти, вытирая пыль с мебели в большой комнате. — готова поклясться, что иногда замечаю в глазах Тины ненависть, когда она смотрит на Корда.»
Но это не имело значения. Джонти задумчиво остановилась, держа пыльную тряпку в руке. В то лето, когда мексиканка увивалась вокруг Корда, на лице девушки не было ненависти. Джонти была озадачена отношением Корда к Тине. Казалось, что он смотрит на нее с открытой ненавистью.
Джонти снова стала стирать пыль, усмехаясь про себя. Это все притворство, прикрытие их истинных чувств.
— Ох, Тилли, как мне тебя не хватает, — прошептала она, уронив тряпку и подойдя к окну. — Я так истосковалась по откровенному разговору, мне так хочется поплакать тебе в плечо.
Трудно было поболтать с Марией за чашкой кофе. Там всегда была Тина со своей вечной насмешливой улыбкой. Джонти кисло улыбнулась. Она была вынуждена разговаривать с Джонсом и старым пустозвоном Тадусом. И, что самое странное, она обнаружила, что с ними интересно беседовать. Оба могли рассказать много интересных историй. Но это не могло сравниться с женскими разговорами. У них она не могла спросить, сколько ей потребуется времени, чтобы справиться с чувствами к Корду. Что ей делать с Тиной? Запретить ей приходить в дом?
Ее ненависть к девушке росла с каждым днем. Джонти боялась, что однажды Тина скажет что-нибудь такое, что она выйдет из себя и расцарапает до крови ее улыбающуюся физиономию. Джонти раздраженно отвернулась от окна, прервав свои тяжелые раздумья. Ей надо было пойти прогуляться, подышать свежим воздухом, избавиться от этой беспокоящей ее тревоги.
Она надела сапоги, завязала шарф на голову и надела куртку, которую ей подарил Лайтфут на восемнадцатилетие — ей казалось, что с тех пор прошла вечность.