Скажете, что это пошло, банально и mauvaiston, но я стоял у окна и чувствовал себя Тихоновым из «Семнадцати мгновений весны». И даже когда я ездил в «Home depot» за еще одной торпедой-контейнером сжатой пены «FFE»… или получал по электронной почте очередные инструкции от «Пети»… или подключал эту торпеду «FFE» к системе sprinklers-распылителей… или расписывался в приеме пакета экспресс-почты «DHL» (блин, до чего же американцы любят аббревиатуры!)… или прятал содержимое этого пакета за решетку кондиционера в своем бэйсменте… или стирал из памяти ноутбука все свои дневниковые записи и потуги на роман – в самом деле, ну кому нужна эта писанина?., или прислушивался по ночам к каждому шороху за окнами… или смотрел, как Полина и Глен пакуют свои чемоданы и картонные коробки с игрушками Ива, – этот мотив из фильма Юлиана Семенова и Татьяны Лиозновой, эта простенькая, как унылый подмосковный дождь, мелодия Микаэла Таривердиева все не отлипала от меня, а всплывала во мне, словно поплавок на рыбалке с Федей Синюхиным.
Да, там, дома нам снятся жаркие страны, теплые пляжи и языки океанских прибоев, по которым можно бегать босиком даже в марте, когда в Москве минус 20° и окна черствеют от инея. Но здесь…
Ладно, признаюсь еще в одной слабости.
Когда 3 марта, вечером, Глен притащил на своей «тойоте-терсел» небольшой прицеп «U-hold» для их чемоданов и ящиков, уже сложенных у парадной двери для утренней погрузки и вояжа в Небраску, я сказал:
– Глен, мне нужно с тобой поговорить.
– Конечно, – тут же ответил он с испугом. – Я готов.
– Мы должны говорить при Полине, позови ее.
Он послушно поднялся на второй этаж и спустился с Полиной.
– Сядьте. – Я показал им на пустой стол в гостиной.
Они сели за стол. За окном ветер кренил и трепал верхушки пальм, к Флориде приближался очередной ураган. Полина смотрела на меня как на врага, но я проигнорировал это, я сказал:
– Глен, ты помнишь Виктора? Ее жениха, с которым она сюда приехала?
– Да, конечно, – ответил он.
– Ты знаешь, что он бандит?
Глен пожал плечами:
– Да, Полина мне сказала. Но это уже не имеет значения…
– Имеет. Он может прилететь в любой момент и убить тебя.
– Я так не думаю…
– А ты подумай.
– Я думал. Если он не прилетел за ней в январе и феврале, то сейчас тем более…
– А если он прилетит?
– Я буду с ним драться.
– Ты? – удивился я.
Глен сунул руку под пиджак и извлек из-под мышки пистолет.
– Ого! – сказал я. Это было как раз то, чего я опасался даже больше, чем рыжего Банникова. – Можно посмотреть?
Глен, поколебавшись, отдал мне пушку – совсем неплохой немецкий «НК», «Hekler & Koch USP Compact» американского калибра.45АСР с несколько потемневшим серебряным верхом. Я вынул обойму, понюхал дуло. Глен и Полина напряженно следили за моими руками. Судя по запаху, из пистолета стреляли не так давно. Глен, конечно, купил его вовсе не ради Банникова, а для защиты от меня.